Зять уже пятый раз уходит из семьи, а дочь его постоянно принимает обратно
Устала наблюдать, как дочь сама портит себе жизнь. Себе и детям. Зять уже пятый раз уходит из семьи, четыре раза уже вернулся, а дочь его постоянно прощает и принимает обратно. Говорит, что у них семья, она не может его выгнать, потому что у них дети. И что — дети? Да этот папаша даже не помнит, когда у детей дни рождения!
Десять лет назад дочь вышла замуж за Олега. Мне он уже тогда показался человеком с гнильцой. Вроде как нормальный, но что-то в нем эдакое периодически проскакивало. Такое, что не уцепишь, а общее впечатление остается гаденькое. Я дочь отговаривала от этого брака, но она уперлась — это любовь, мама, не лезь.
Я и не лезла. Сыграли они свадьбу, поселились в дочкиной квартире, которую ей дедушка в свое время завещал. Я старалась лишний раз к ним не ходить, чтобы не огорчаться. Олег раздражал неимоверно, но дочь стояла за мужа горой.
А за что там сильно горой стоять? Ленивец диванный обыкновенный! Дочь больше этого «добытчика» получала, так еще и весь дом на ней, этот даже поесть себе не положит. Одно огорчение, одним словом.
Когда дочь забеременела, Олег себя пяткой в грудь бил, что он сможет семью обеспечить, что он будет с ребенком помогать. Но стоило дочери в декрет выйти, как в семье сразу стало голодно и холодно. Добытчик не справлялся. Дочь шла за помощью ко мне, а как я откажу?
— Ты зря так на Олега ругаешься. Он старается найти работу получше, но сейчас время такое, с работой совсем плохо, — оправдывала дочь своего муженька.
А у зятя других времен и не бывало, всегда что-то мешало, всегда что-то не так. С ребенком он помочь не может, потому что боится и не умеет, работу найти лучше не может, потому что его, такого замечательного, никуда не берут, по дому ничего не делает, потому что очень устает. Одним словом, табурет в доме полезнее, чем этот муж.
Когда внуку исполнилось два года, зять первый раз ушел из семьи. Собрал свои пожитки в чемоданчик, сказал, что устал, что такая жизнь не для него, и умелся, подав на развод. Дочь выла белугой. Я ее успокаивала, а сама в душе радовалась — отмучились, избавились. Теперь-то все наладится. Уговорила даже ее на развод согласиться, она-то собиралась еще биться за что-то, но я отговорила.
Год от зятя никаких вестей не было. И алиментов тоже. Дочь с трудом, но пришла в себя, жизнь начала налаживаться, а тут опять этот на пороге. С тем же чемоданом — прости, люблю, трамвай куплю. Моя уши-то развесила, обратно этого приняла. Я тогда так с ней ругалась.
— Да ты себя по кускам собирала после того, как этот тебя бросил одну с ребенком! Его гнать надо поганой метлой, а ты опять к себе в постель его укладываешь!
— Мама, у нас ребенок, он отец. К тому же он осознал свою ошибку. И вообще, не лезь, мы сами разберемся.
Через год дочь родила еще одного ребенка. В этот раз Олег продержался с младенцем полгода, а потом опять собрал вещи и ушел, заявив, что совершил ошибку. В этот раз даже разводиться не пришлось, они уже были разведены.
На дочь смотреть было больно. Остаться с двумя маленькими детьми одной — это страшно. Я помогала всеми силами, но все равно было тяжеловато. Но ничего, справились. Дети в садик ходили, дочь на работу вышла, вроде все хорошо было. А потом опять возник Олег.
Дочь опять его пустила, хотя от меня старалась это скрыть. Я даже говорить ничего ей не стала, потому что слов не могла подобрать. Это насколько себя надо не уважать, чтобы позволять вот так обращаться? Должна же быть какая-то гордость, в конце-то концов!
В прошлом году зять ушел юбилейный пятый раз. Дочь ему в кредит дорогущий телефон взяла, а он опять собрал манатки и ушел. Больше всего мне внуков жалко, они-то никак на ситуацию повлиять не могут, маленькие еще. Но им тоже достается — папаша, когда на побывке у моей дуры, детей начинает воспитывать. Хотя воспитанием это не назвать — ходит и орет, придирается.
Недавно внуки по секрету сказали, что папка опять вернулся, пока не живет с ними, но каждый день приходит на ужин. Я хоть и зарекалась лезть в это дело, но сил молчать уже не было. Позвонила дочери.
— Ты что это делаешь? Мало тебе было кредита, который ты за него платила, мало тебе, что ты от него алиментов за все годы тысяч пять получила. Мало того, что он об тебя ноги вытирает, детей шугает. Ты опять решила его принять? — Возмущение во мне било через край.
— Растрепали мелкие… Мам, да, Олег вернулся и хочет наладить отношения. У нас дети, он их любит. Я не могу оставить детей без отца.
— Да хватит детьми-то прикрываться! Ты хоть раз у детей спросила, хотят они этого папашу видеть? Он даже не знает, когда у них дни рождения, и что его дети любят. Он тебя использует как запасной вариант, а ты все ведешься!
— Ты не понимаешь…
Да, я на самом деле не понимаю, как можно быть такой бесхребетной. Ладно бы она от него материально зависела и боялась не справиться одна с детьми — какое-то объяснение. Но здесь просто помешательство какое-то.
Я устала уже смотреть на это безобразие. Сказала дочери, что если она еще раз примет этого подлеца, то мне может уже не бегать и не плакаться, жалеть не буду. И помогать ей не стану. Внукам помогать буду, а она сама пусть разбирается. У меня сил уже просто нет.
