Мобилизация и решение идти на СВО «23 сентября 2022 года проводил занятия с детьми [в Юнармии], и после уроков получил повестку от директора. Вечером собрал сумку, посидел с семьей, с близкими и утром пошел в военкомат. Не уклонялся и пошел, потому что не в моих правилах вообще перед трудностями пасовать. Во-вторых, я считаю, если говоришь о патриотизме, а я веду активную общественную деятельность в этом направлении, то нужно соответствовать. По-другому это не работает. Ты сам себя уважать перестанешь, и в целом это не по совести. Поэтому для меня не было вообще каких-то вариантов. Я мог только так поступить. Жить приходилось в разных условиях. Когда были на полигоне, еще в Сахалинской области, сначала жили в старых, ветхих казармах. Потом правительство нашло спонсоров, выделили средства, сделали ремонт, и мы переехали в уже обустроенные казармы. Сейчас бойцы там живут даже зимой. У нас на Сахалине холодно и снежно, но там комфортно – и жить, и проходить подготовку». Быт на передовой «Потом, когда приехали на Украину, сначала жили в тылу под Мариуполем в шатровых палатках, как в туристическом лагере. Потом переехали на другие позиции, где у нас была уже база бывшего детского лагеря. Там жили относительно комфортно и безопасно, поэтому могли позволить себе на открытой площадке сделать спортивный городок, баню построили и даже тандыр – условия позволяли. На нас летели и HIMARS, и БПЛА, но расстояние все же позволяло обустраиваться. Когда переехали на передовую, до противника где-то был километр, а где-то меньше. Там мы жили в землянках в лесопосадке. Но так как располагались там долго и никуда не переезжали, получилось даже комфортно обустроиться. Уже после моего отъезда ребята обшили там все профлистами, телевизоры поставили. В общем, облагораживали пространство и осваивались по полной, привыкали, чувствовали себя как дома. Только периодические обстрелы напоминали о том, что мы на войне и продолжаем нести службу. Потом, когда уже в танковых войсках служил, расстояние от фронта было побольше, и была возможность обустроиться. Выкопали большой блиндаж на несколько комнат, столовая была, баню сделали. В общем, обжились как надо. Но потом прилетела «Баба-Яга» [украинский дрон], сожгла баню. Кассетные боеприпасы прилетали частенько. В общем, это тоже напоминало, что мы на войне. Но у тех парней, которые ходили в наступление, были другие условия, конечно. Ты занимаешь разбитый блиндаж или просто какие-то яму или окоп, на который наезжает мотолыга или танк. И там под таким небольшим укрытием копаешь ямку и ждешь, пока тебя поменяют или другая группа выйдет. Или, собственно, наступление продвинется дальше, и линия фронта сместится, и ты сможешь там как-то получше освоиться. И ты в этой ямке живешь, там же ходишь в туалет и там же ешь, и там же у тебя стрелковая ячейка, где держишь оборону». Настроение у парней на передовой «Настроение, на самом деле, бывает разное. Все зависит от обстановки и ситуации. Если потери, то, конечно, тяжело. С кем-то дружишься, а тут его нет – настроение убитое и нет поводов для радости. Если хорошо отработали задачу, вышли живыми, даже если есть «трехсотые» легкие [раненые], противнику наваляли, то все в духоподъемном настроении. Но нет такого, что с шашкой наголо и вперед. Каждый раз все идут с мыслью, что это бой, и каждый живет с надеждой на скорую победу. Но любые военные действия – это потери, гибель, тяжелые условия и постоянная опасность». Ранение и потеря стопы «Ранение я получил 18 декабря 2023 года, когда возвращались с задания. Подорвался на мине. Тогда был очередной штурм Новомихайловки: за два с половиной месяца мы значительно продвинулись и бились за окраину населенного пункта. Штурм был самым мощным на моей памяти. Уже в полной темноте возвращались домой. Путь назад шел по тем же тропам, что и вперед. Раньше эта территория была за противником, поэтому сюрпризы могли оставаться где угодно. На один из них нарвался и я, сработала мина нажимного действия. В падении крикнул «300». Сорвал с плечевой лямки броника турникет, расправил его и затянул выше колена. Услышав мой голос и хлопок, товарищи направились ко мне, не сразу осознав произошедшее. Отполз с тропы, по которой шли, чтобы они туда не ступили, скинул рюкзак. Состояние моей стопы было, мягко говоря, не ахти. При этом часть обуви и сама ступня оставались на месте. Остальные части тела были не задеты. Опередив переживания ребят, дал им четкие инструкции по первой помощи и попросил сообщить по рации, что я «трехсотый». Пока ждали «такси», успокаивал парней, не давал им унывать. Уже в медпункте на рентгене посмотрели состояние стопы, пообщался с хирургом о возможности ее сохранения. Объяснил, что суставов там уже нет и целых костей тоже, поэтому операция сейчас или позже неизбежна. На хирургическом столе провели все манипуляции, отнесли в палату. Запомнилось, как играла приятная классическая музыка, а медсестра протирала мне губы мокрым тампоном. В палате написал родным, что все в порядке, чуть подранило, жив, еду в большую Россию». Адаптация к мирной жизни «Возвращаюсь постепенно, как и все бойцы. Если не сейчас, то позже проявляются флэшбеки, необычная реакция на шумы, фейерверки – это непривычно для мирных граждан. Разные моменты напоминают о прошлом. Например, в Южно-Сахалинске сделали подсветку в городе. Дождь – и издалека это очень напоминает зажигательные фосфорные боеприпасы, когда противник применял такое. Ужасное зрелище для меня. Конечно, вернуться к мирной жизни не так просто, потому что все это переживаешь, видишь праздный образ жизни. Там настоящие бои, люди погибают, а здесь многих это вообще не касается, и они равнодушно относятся. «Мы вас туда не отправляли» – тоже приходилось слышать. Но к этому отношусь спокойно, не осуждаю никого. Потому что долгое время не было политики, направленной на воспитание людей в патриотическом настрое и сопереживании. Поэтому каждый здесь пытается выжить как может. «Моя хата с краю» – пока его самого не коснется, его близких, у него в голове ничего не поменяется». Спорт для адаптации «Спортом я начал заниматься еще в детстве – и танцами, и тхэквондо. Уже в подростковом возрасте приобщился к единоборствам, выступал в боях по смешанным единоборствам. Там были хорошие результаты. Но после ранения это направление, конечно, уже не потянешь. А вот сноуборд – это было хобби в свободное время, сейчас можно заниматься. Есть дисциплина в спорте, официальная для сноуборда, – люди на протезах могут соревноваться. У нас есть спортивная школа, ребята с опытом, поэтому я подумал, почему бы в этом направлении не поработать. Вот уже около месяца занимаюсь, доску мне дали новую – это затратное дело, сам бы не потянул. Помогает тренер, спортшкола поддерживает. Это, конечно, здорово. Я просто катаюсь, делюсь своим опытом. Если кто-то читает мой Telegram-канал, смотрит или где-то еще про меня услышит и это поможет ему сделать шаг и попробовать себя в каком-то виде спорта, я буду рад. По моим наблюдениям, большинство из тех, кто занимался спортом раньше и получил ранения, возвращаются и продолжают тренировки. Правда, примеров, кто после госпиталя вдруг решил заняться спортом, у меня нет. Но в любом случае рекомендую всем – это помогает и в социализации, и в поддержании формы, и в том, чтобы направить энергию в нужное русло». Планы в карьере «После такого ранения нужно восстанавливаться. Сейчас я уже хорошо хожу, катаюсь на сноуборде, возвращаюсь к той жизни, которая была до ранения. Это, считаю, первое, что нужно сделать. Ну и, конечно, работать, кормить семью, кредиты платить. И искать возможности для того, чтобы реализоваться и быть полезным для страны. До СВО я работал по линии образования, сейчас я – наставник в «Движении первых» и «Авангарде» Юнармии. За год на спецоперации я приобрел большой опыт, так что сейчас пишу программы, провожу методическую работу, обучаю коллег – начинающих преподавателей и тех, кто уже поднаторел. Свежие знания есть, так что нужно кому-то их передавать, поэтому перехожу на организационную работу. Также я получил бесплатное обучение на электронных курсах. Было интересно, полезно, кое-что почерпнул для себя. Недавно открылся следующий курс, его тоже буду проходить. Пользуюсь такими возможностями, хотя медалями и большими бонусами не отмечен. Постоянно работаем по проектам. Сейчас делаем «Сводки с фронта». Дети с 1 января по 9 мая будут рассказывать о том, как велись боевые действия, как наши шли до Берлина в 1945 году. Ролики показывают в социальных сетях и по телевизору, с хорошим монтажом, в течение трех минут. Интересный проект, можно посмотреть. Еще я пишу заметки, стараюсь писать прозу. Также я участвую в проекте «Военное дело» от министерства образования. Сейчас запускается подготовка учителей, участников СВО, их переобучение или обучение, чтобы они преподавали в регионе основы безопасности и защиты Родины. Там я буду выступать как специалист, эксперт, рассказывать, как проводить занятия и что сейчас нужно детям. Потому что педагогика – это сложная наука, и к этому нужно основательно готовиться». Фото: из личного архива героя публикации, правительство Сахалинской области / sakhalin.gov.ru
