Приамурье, к счастью, не попало в число регионов РФ, в которых год начался с катастрофических коммунальных аварий.
Конечно, это не значит, что порывов на сетях у нас не происходит. По сравнению с прошлым отопительным сезоном количество технологических нарушений возросло в среднем на 5%. Увеличилось и время устранения сбоев. Но, по крайней мере, всё обходится без тяжких последствий.
Между тем, напомним, после указа о национализации в Подмосковье военного завода, на котельной которого произошла масштабная авария, открылось широкое обсуждение целесообразности возврата объектов ЖКХ в госсобственность. Вопрос анализировал и федеральный «АиФ».
Министр: «Что я сделаю?»
Обсуждали этот вопрос и амурчане. «АиФ-ДВ» также выяснял мнения местных экспертов.
Системный кризис в отрасли ЖКХ, в том числе амурской, налицо. И национализация предприятий — действительно ключевая мера, — считает зампредседателя комитета амурского Заксобрания по вопросам законодательства, местного самоуправления и регламенту Роман Кобызов. — К слову, позиция нашей фракции всегда была идентичной: нельзя допускать повальной приватизации, перехода в частные руки коммунальной — стратегической — отрасли. Это показывает пример и арендатора благовещенских сетей — «Амурских коммунальных систем», которые, вопреки требованиям, на модернизацию коммуникаций не тратились — тому есть официальные заключения расследований; и «Коммунальных систем БАМа» — крупнейшего предприятия региона, обеспечивающего почти весь север области, — просто бездонной бочки для бюджетных вливаний. Так что, повторяю: чёткий приоритет в коммунальной сфере не только госсобственности и госрегулирования, но и ответственности. Потому что мы сами не раз звонили самому министру ЖКХ региона по какой-либо проблеме и слышали: «Что я сделаю? Это частная собственность».
Львиная доля «коммуналки» может перейти под контроль области, а часть — в муниципальную собственность. Это нормально, и сейчас во многих муниципалитетах ЖКХ остаётся — в той или иной степени.
Многие опасаются, что эту ношу регион сам не вывезет, — продолжает Роман Александрович. — Есть, конечно, заведомо провальные проекты, на которые мало кто и из частников идёт, а если идёт, то только с субсидией. Но, как показывает практика, ЖКХ — отрасль с достаточно высоким уровнем маржинальности. Если отладить нормальную систему госуправления, надзора на уровне области, я уверен, бюджет даже может получать прибыль.
Тарифы прозрачны?
О национализации мы поговорили также с доктором экономических наук Сергеем Мясоедовым.
— В чьих руках, с точки зрения экономики, коммуналке будет тепло?
— Начну с того, что система ЖКХ — критическая отрасль, напрямую влияющая, особенно в зимний период, на:
эффективность хозяйственной деятельности ВСЕХ государственных и частных организаций; жизнедеятельность ВСЕХ домашних хозяйств и граждан РФ; деятельность ВСЕХ иностранных организаций, представительств, филиалов, функционирующих в РФ.
Следовательно, результативность работы организаций системы ЖКХ может (умышленно или по бездействию) сохранять или наносить урон здоровью граждан, обороноспособности государства, доходам организаций всех форм собственности.
Система ЖКХ — однозначно, сфера повышенного внимания со стороны общества, формирующая уровень социального напряжения, затрагивающая через систему тарифообразования каждое юридическое и физическое лицо. Поэтому, если социальная стабильность и обеспечение благоприятного экономического климата является неотъемлемой частью госполитики, то работа организаций и системы ЖКХ требует постоянного и жёсткого госконтроля, с обязательным условием сохранения госсобственности на средства производства в сфере ЖКХ: на все ТЭЦ, ГЭС, АЭС, ЛЭП, системы тепло-, газо- и водоснабжения, водоотведения и т.д.
На практике объекты строятся государством и передаются в частную собственность или аренду. Построенных именно частным бизнесом объектов ЖКХ — единицы, а в большинстве регионов отсутствуют.
Добросовестных коммерсантов можно и нужно привлекать к ремонтным и строительно-монтажным работам, но содержание сетей, их проектирование, строительство и замена — только государственное.
— Плохая новость для регионов: госрасходы на ЖКХ в ближайшие три года запланировано снижать. Приамурье, понятно, и третью часть требуемых затрат не потянет. И по логике нам останется лишь продолжать мелкие и аварийные ремонты?
— Напомню, ещё с 2001 г. говорят о переходе на 100% оплату населением услуг ЖКХ. В 2003-м была даже информация, что уже 80% от себестоимости услуг оплачивают жители. Но сейчас 2024-й, и мы слышим, что опять население является обузой для государства. Может, тогда разобраться с прозрачностью системы тарифообразования, особенно на свет и тепло? Многие эксперты отмечают здесь дублирование затрат и завышение себестоимости услуг (между тем как система тарифообразования давно предусматривает все виды ремонта, обновления, модернизации). Либо проверять эффективность работы госуправляющих в системе ЖКХ.
Самое интересное, что государство реально направляет колоссальные ресурсы, в том числе крупным организациям (включая амурские), арендующим и обслуживающим объекты системы ЖКХ. И борьба частников за госсредства тоже нешуточная (при этом только и слышно, что сфера ЖКХ провально убыточная). Открытым остаётся только вопрос контроля за эффективным освоением средств.
— О хозяине в ЖКХ: уже упомянутые выше «АКС» в Благовещенске ругают каждый год и требуют всю «коммуналку» вернуть городу. Но в целом, по вашему мнению, альянс муниципалитета и коммунальщика-арендатора — эффективный?
— Дело в том, что в открытом доступе нет договора аренды между администрацией и «АКС», поэтому мы можем только гадать о прописанных условиях взаимодействия. В любом случае следует помнить о контроле за исполнением условий договора, исполнением различных программ, бюджетов, смет на все виды работ, а это — функция госорганов. Но довольно часто реальная ситуация далека от той, что в отчётах.
Кстати, схема сдачи в аренду сетей таким организациям, как «АКС», применена только в небольшом количестве регионов РФ. В большинстве же территорий данные функции выполняют гос- и муниципальные организации, и довольно успешно.
Интересно, что в профильном ведомстве даже не имеют сведений, какая часть амурской «коммуналки» в частных руках, какая — в государственных. Мол, без надобности.
Между тем
Интересна непростая судьба упомянутых выше «Коммунальных систем БАМа» — одного из крупнейших, старейших и проблемных предприятий ЖКХ области.
В 2004 г. «КСБ» вышли из состава госкомпании «РЖД», и их учредителем стало правительство области. А в 2009-м уже заговорили о приватизации — предприятие вошло в пятёрку наиболее убыточных. И это с учётом уже вложенного в него.
Уже в 2011 г. на заседании облсовета бывший губернатор Приамурья, депутат от КПРФ Анатолий Белоногов интересовался, почему власти решили избавиться от «КСБ»: «Мы столько денег вложили в них. Какой смысл их сейчас приватизировать?» На что ему ответили: «Правительство избавляется от непрофильных активов — это общероссийская тенденция, коммунальными услугами теперь будут заниматься частные компании. Это делается и в рамках реформы ЖКХ — акционерное общество может привлекать кредитные средства, модернизировать сети, тем самым сдерживая тарифы». На этом обсуждение вопроса закончилось, и «КСБ» стали ОАО.
Фонд имущества Амурской области выставлял предприятие на продажу с 2011 по 2014 гг., и все аукционы заканчивались ничем — покупателей не находилось. А в 2015-м областных депутатов просили утвердить многомилионную сумму из бюджета на спасение «КСБ» от вполне реального банкротства.
Компетентно
— Основные проблемы отрасли — недофинансирование ремонтных работ; высокий износ коммунальной инфраструктуры (в среднем 70%), сложившийся в результате отсутствия в тарифах средств на капремонт и модернизацию оборудования и сетей; дефицит профессиональных специалистов и на уровне рабочих, и на уровне среднего звена управления, который организации ЖКХ испытывают уже продолжительное время, — отметил министр ЖКХ Приамурья Алексей Тарасов. — А в текущем периоде амурчане стали заложниками ситуации с некачественным углем, в связи с чем в некоторых муниципальных образования контроль осуществляется круглосуточно.
