Эта новость с линии фронта одновременно и неожиданна, и тревожна. По совместной информации ВСУ и союзных им западных военных, в разгар нашего продолжающегося наступления, приблизительно с конца ноября, российская боевая авиация внезапно повсюду по ЛБС резко снизила количество высокоточных бомбовых авиаударов по противнику. Причем — до самого низкого уровня с мая 2024 года.
Таким образом мы в последние недели серьезно ослабили интенсивность самого эффективного способа огневого поражения врага по всей линии боевого соприкосновения. Что вынудило Россию пойти на этот шаг?
Польское интернет-издание Defence24 приводит конкретную статистику на сей счет: на пике наступательных боев (с сентября по середину ноября 2024-го) фронтовые бомбардировщики Су-34 ВКС РФ в среднем ежесуточно сбрасывали по укрепленным районам ВСУ и их ближайшим тылам примерно от 120 до 150 бомб с универсальными модулями планирования и коррекции (УМПК).
А с последних чисел ноября — почти вдвое меньше, лишь от 50 до 80 таких боеприпасов. Что просто не может самым губительным образом не сказаться на темпах продвижения наших наземных частей и подразделений.
Это тем более достаточно странно потому, что, например, по горькому признанию главкома ВСУ генерала Александра Сырского, приведенным газетой Financial Times, массированное применение русскими ФАБ с УМПК сыграло решающую роль при взятии российскими войсками, скажем, считавшегося неприступным мощнейшего укрепрайона в Авдеевке в феврале нынешнего года.
«Так же, как раньше русские уничтожали украинские позиции интенсивным артиллерийским огнем, так теперь они используют, кажется, бесконечный запас этих разрушительных бомб, не оставляя украинским силам чего-то, что можно оборонять и где можно укрыться», — негодует штатовская телекомпания CNN.
Кто ж станет добровольно отказываться от столь эффективного способа разгрома врага?
Быть может, в районе боевых действий у нас стало меньше бомбардировщиков? Или крупнокалиберный высокоточный «чугуний» в авиационных арсеналах подходит к концу?
Ничуть не бывало. Су-34 давно уже не несут ни единой потери в воздухе, поскольку с помощью УМПК весьма комфортно и безопасно наносят удары по украинским военным с большого расстояния (до 60-70 километров от линии фронта), не входя в зону поражения вражеской системы ПВО.
А что касается авиабомб, то, как утверждают специалисты, их у нас еще с советских времен запасено, как говорится, немеряно. К тому же и производство новых авиационных бомб с УМПК в России наращивается непрерывно. Поскольку это в десятки раз быстрее и дешевле выпуска, скажем, любых типов авиационных ракет.
Тогда что же пару недель назад начало «притормаживать» нашу бомбардировочную авиацию над Украиной?
За разъясениями на этот счет предлагаю обратиться к автору телеграмм-канала «Взгляд человека в лампасах», который ведет опытный и высокопоставленный в прошлом российский отставной пилот, не пожелавший обнародовать своего имени.
Он уверен, что нарастающая проблема исключительно в американских дальнобойных тактических баллистических ракетах ATACMS (с англ. — Army TACtical Missile System). Которыми уходящий в политическое небытие президент Джо Байден буквально только что, три недели назад, разрешил украинцам бить вглубь территории России. А это значит – на дистанцию примерно до 300 километров по нашему тылу.
И после этой отмашка Вашингтона, как говорится, началось. Уже в ночь на 17 октября ВСУ нанесли массированный удар по вертолётному аэродрому в окрестностях Бердянска и по неназванному аэродрому армейской авиации в Луганской Народной республике. В результате украинцам удалось уничтожить крупный склад с боеприпасами. А несколько вертолётов получили повреждения различной степени тяжести.
19 ноября Минобороны России сообщило, что ВСУ залпом из шести ATACMS ударила по авиабазе в Брянской области. Но пять ракет были сбиты еще на подлете. Тем не менее, все это выглядело чрезвычайно грозно.
При этом стало известно, что в запасе у украинской армии еще не менее двух десятков таких ракет первых модификаций, называемых Block I (по информации газеты The New York Times). Все – с кассетными боевыми частями, позволяющими поражать самолеты и вертолеты на стоянках на больших площадях. Стало быть, ВСУ в состоянии наращивать атаки на российские авиабазы вблизи ЛБС.
Что оставалось делать? В конце ноября и в начале декабря командованию ВС РФ пришлось в аварийном порядке передислоцировать всю нашу армейскую и фронтовую авиацию в восточном и северо-восточном направлениях за пределы 300-километровой зоны досягаемости ATACMS. По сведениям западных источников – главным образом под Воронеж и Липецк.
ТГ «Взгляд человека в лампасах» констатирует: «Самый неприятный для нас эффект от ракет ATACMS заключается вовсе не в самих по себе непосредственных результатах их возможного боевого применения. Оружие работает не только тогда, когда убивает. Как оказалось, угроза воздействия оказалась важнее самого воздействия…
Одним только разрешением применять ATACMS на расстояние до 300 км Байден немедленно лишил нас возможности базировать авиаполки сразу на нескольких удобных и близких к линии боевого соприкосновения аэродромах.
И тем самым резко, в разы, снизил мощность ударов, которые российские ФАБ каждый день наносят по украинским войскам».
Более детальные подсчеты, по мнению автора, выглядят так: «Чем ближе аэродром базирования к линии фронта – тем меньше подлетное время. И тем больше самолето-вылетов в сутки можно совершить.
Меньше дистанция полета – меньше топлива требуется для заправки. Выше полезная нагрузка. Больше бомб на точках подвески, выше их калибр. Поэтому при взлете машин с аэродрома, находящегося в 100 км от цели, полк каждые сутки обрушивает на врага в несколько раз больше взрывчатки, чем при базировании на аэродроме на дальности в 400 км».
Понятно, что на ближних подступах в украинских тылах можно и нужно развернуть настоящую охоту на ATACMS и пусковые установки РСЗО HIMARS, с которых они стартуют по нашим аэродромам. Мы это изо всех сил и делаем сейчас.
Так, по сообщению Минобороны РФ, 25 ноября в Сумской области «Искандерами» с помощью разведывательных БПЛА были уничтожены сразу пять пусковых установок реактивных систем залпового огня, применяющих дальнобойные ракеты ATACMS. В том числе две пусковые установки РСЗО MLRS и транспортно-заряжающая машина к ним в районе населённого пункта Токари (8 км сев.-зап. Сумы), и три пусковые установки РСЗО HIMARS в районе населённого пункта Малый Бобрик (20 км юго-вост. Сум)».
Но понятно же, что в распоряжении врага осталось еще немало таких крайне серьезных средств огневого поражения нашей авиации. То есть возвращать наши самолеты и вертолеты туда, откуда их нас вынудили убрать, еще рано.
Значит, нужны и некие иные меры на этом направлении. И вот тут-то, полагаю, стоит обратить внимание на состоявшийся на днях телефонный разговор начальника нашего Генштаба генерала армии Валерия Герасимова с его американским коллегой Чарльзом Брауном.
Информированные люди поговаривают, что среди прочего Герасимов фактически поставил Брауну ультиматум: «Или вы немедленно отзываете разрешение Зеленскому американской баллистикой бить по нашим авиабазам. Или мы вторично запускаем «Орешник». Причем – не обязательно по украинскими военным и промышленным объектам. Выбор может быть самым широким».
Пока складывается впечатление, что Браун хотя бы призадумался. Во всяком случае, на этой неделе ATACMS прилетать в Россию перестали. Посмотрим, насколько это серьезно. Но и возвращать боевую авиацию к линии фронта пока в Москве никто не торопится. Хотя нашей пехоте каждый день с сократившейся поддержкой с воздуха на фронте точно – минимум за два.
