7 ноября 1941 года на Красной площади прошел парад, который изменил настроение в армии и советском обществе. О его исторической роли – корреспондент «МИР 24» Максим Красоткин.
1941-й год. Немцы в 30 километрах от Москвы. В бинокли им виден шпиль речного вокзала, который они ошибочно принимают за Спасскую Башню Кремля, что только вселяет им уверенность. Гитлер уже раздал парадную форму и готовится провести на Красной площади парад Победы.
«Должен был состояться парад германских войск, затем на площадь должны были под конвоем вывести захваченных большевистских вождей, на их глазах немецкие саперы должны были подорвать стены Кремля как символ большевистского сопротивления и вслед за этим должен был быть взорван мавзолей Ленина, на его руинах разведен костер и сожжено тело Ленина. А потом под барабанный бой должны были казнить советских руководителей», – рассказала доктор исторических наук Елена Сенявская.
Из Москвы эвакуируют предприятия, люди в панике пытаются покинуть город, ползут слухи, что политбюро давно за Уралом. В такой ситуации Сталин понимает, что народу и армии нужна уверенность. 6 ноября, накануне Дня Революции, на станции метро «Маяковская» торжественное собрание. Оно транслируется по радио. Там же принимают решение провести на Красной площади парад. Солдаты узнают об этом только утром. В их числе был 18-летний Петр Проскуряков.
«Разбудили нас часов в шесть утра, сказали: «Идем на Красную площадь». Дали поесть кашицы манной, на целый день, еще масла кусочек бросили. Сказали шепотом: «Парад будет. Увидим Сталина», – вспоминает участник парада 7 ноября, ветеран Великой Отечественной войны Петр Проскуряков.
Из-за секретности подготовки произошел казус: кинооператоры узнали об этом тоже в последний момент, сняли, что называется, хвост уходящих колонн. А речь Сталина и вовсе пропустили, пришлось переснимать уже отдельно. Смонтированный фильм показывают в кинотеатрах в тылу и на фронте.
«Все ходили подавленные, а тут уже мы стали вроде как оживать, думали: хоть немец не придет в Москву», – отметила ветеран Великой Отечественной войны Елизавета Трубина.
После парада его участников ожидал в казармах праздничный по тем меркам обед и наркомовские 100 граммов. Но Петр Проскуряков не успел. Их по тревоге отправили в сторону Химок – там немцы прорвали оборону.
«Немецкие машины, мотоциклы по шоссе. Снег такой лепил, а нам было приятно, что целиться особо не надо. Мы прямой наводкой по амбразурам. Они вылетают, прыгают – как в кино», – рассказал Петр Проскуряков.
После парада 7 ноября Красная армия отбросила немцев от Москвы и начала победное шествие до Берлина.
