Рассказ о том, что иногда лучше держать свои мысли при себе, дешевле выйдет
Катя металась по дому, стараясь до отъезда успеть сделать все. Тимофей удивленно следил за ее метаниями с безопасного дивана и ни во что не встревал, пока жена сама его не позвала.
Начался финальный инструктаж, к которому Катя готовилась всю последнюю неделю перед командировкой. Тимофей внимательно слушал супругу.
— Суп я на четыре дня сварила, он вот тут, в кастрюле. В этом контейнере котлеты, в этом отбивные куриные, тут я сделала рис, а тут тушеная картошка. Хлеб у нас лежит здесь, соль тут, сахар вот тут. Все запомнил? Где лежат котлеты?
Тимофей ткнул пальцем в нужный контейнер и жена, одобрительно кивнув, перешла к следующему пункту инструктажа.
— Постельное я поменяла, белье перестирала и погладила. Все твои рубашки висят в шкафу слева, а носки в нижнем ящике. Я тут подсказки наклеила, уж разберешься. В детском шкафу я тоже все подписала, там же лежит список, во что каждый из детей должен быть одет. Ну-ка, где носки лежат?
Тимофей опять ткнул пальцем и опять угадал. Инструктаж длился еще час. Периодически Катя задавала каверзные вопросы, но Тимофей безошибочно на них отвечал.
— Если будут какие-то вопросы, то звони. У нас разница три часа, но ничего страшного. Если я сбрасываю, то пиши смс, я отвечу. Ну все, ведите себя хорошо!
Катя по очереди поцеловала детей и мужа, после чего подхватила сумку и вышла из квартиры. На ближайшую неделю семейству предстоит жить без матери.
На следующий день Тимофея сначала разбудил будильник, а через полчаса снова разбудил звонок от жены, которая прекрасно знала нелегкие взаимоотношения мужа с будильниками.
Убедившись, что муж разлепил глаза и принял вертикальное положение, Катя сказала, чтобы он разбудил детей и отправил их умываться. На завтрак разогрел им сырники, которые Катя лепила перед отъездом.
Тимофей пошлепал босыми ногами в детскую и безжалостно разбудил детей, оповестив, что им пора вставать и собираться, а сам пошел добывать из недр холодильника сырники.
Пока семейство завтракало, снова позвонила Катя, которая, оказывается, договорилась с папой, чтобы он отвез внуков в школу.
Потом дети под маминым телефонным руководством оделись, собрали портфели и к приезду дедушки были уже готовы к выходу. Катя пожелала мужу хорошего дня и отключилась.
Тимофей после работы поехал сразу домой, детей к семи часам должны были привезти тесть и теща. К их приезду Тимофей как раз вспоминал, что там жена говорила на тему котлет. Воспоминания были смутными.
Приехавшая теща оттеснила зятя от холодильника, достала все необходимое, разогрела и накрыла на стол. Тесть в это время читал внукам в комнате, а Тимофей занимался своим любимым делом — копался в телефоне.
Во время ужина выяснилось, что уроки с детьми уже сделаны, теща постаралась, а на завтра их в школу снова повезет дедушка, и встретит он же, после чего они вечером опять все вместе приедут.
После ужина теща помыла посуду, навела порядок, собрала детям на следующий день одежду, проверила, правильно ли собраны рюкзаки и они с тестем уехали.
В таком режиме и прошла вся неделя, кроме выходных. На них бабушка с дедушкой вообще забрали внуков к себе, а Тимофей смог вдоволь поваляться на диване, встретиться с друзьями и попить пивка.
— Ну, соскучились по мне? — спросила улыбающаяся Катя, вернувшаяся наконец из своей недельной поездки.
Дети с радостными визгами повисли у мамы на шее, а муж подошел и поцеловал жену. Дальше день потек своим чередом, и все могло бы закончиться хорошо, если бы Тимофея не понесло разглагольствовать.
— Побыл я в твоей шкуре, знаешь, думал, что будет хуже, но ничего, справился же.
Катя порывисто развернулась и вперила в мужа острый взгляд, а потом каким-то чересчур спокойным голосом переспросила, что он только что сказал.
— Ну, я говорю, что я же и по дому, и с детьми, и на работе, — как-то уже неуверенно залопотал Тимофей. И тут бы ему замолчать, но он зачем-то решил договорить. — И ничего страшного, справился же.
— Ты у меня такой молодец, — широко улыбнулась Катя и отвернулась обратно к раковине, только поэтому Тимофей не увидел блеска стали в ее глазах.
Этот разговор забылся. Да и не был он для Тимофея ничем примечательным. А вот Катя о нем помнила очень хорошо. В этом Тимофей убедился буквально через пару месяцев.
Катя собралась во внезапную командировку за один день, да и тот потратила на подготовку всех необходимых рабочих материалов.
На следующий день наскоро чмокнув растерянного мужа в нос Катя отбыла на неделю решать какие-то сложные рабочие вопросы. И в этот раз Тимофей сразу понял, что что-то идет не так.
В холодильнике было неожиданно пустынно, никаких тебе контейнеров с котлетами. Грязное белье томилось в корзине и ждало своего часа. Особенно обидно, что где-то там скрывались все носки и любимые рубашки.
В первый же день Тимофей проспал, потому что будильник он стоически проигнорировал, а Катя дозваниваться до него по какой-то причине не стало.
Утро напоминало переполох в курятнике. Детей в школу предстояло везти ему, потому что тесть вышел из отпуска, о чем Тимофей напрочь забыл, а перед тем, как их куда-то везти, детей надо было поднять, накормить и одеть.
Выяснилось, что бутерброды они не хотят, а желают рисовой каши с клубничным вареньем, как мама делала. Тимофей и сам бы от такой каши не отказался, но готовить ее не умел.
Удалось уломать детей на яичницу, и очень вовремя, еще с десяток минут перебранки и все, всем бы пришлось ехать голодными и злыми.
Потом выяснилось, что портфели у детей не собраны, а сами они не знают, что им одевать. Раньше-то их мама собирала, а теперь что?
Тимофей прыгал на одной ноге, стараясь попасть второй в штанину и дозванивался до жены. Не получалось ни одно из этих действ. Штаны не надевались, жена трубку не брала.
Кое-как собрав силу воли в кулак Тимофей смог собрать детей и все сели в машину. Но стоило выехать из двора, как младший вспомнил, что забыл сменку, пришлось возвращаться.
Тимофей откровенно нервничал, на работу он уже опаздывал, а детей до школы еще не довез. А начальство опаздунов очень не любит.
Но вот и школы. Только дети что-то притихли на заднем сидении и выходить не собираются. Тимофей недоуменно обернулся к детям и наткнулся на их удивленные взгляды.
— Пап, мы уже второй год в другой школе учимся, — проговорил старший и шмыгнул носом.
Тимофей прикусил на языке рвущиеся непарламентские выражения, пару раз для острастки стукнулся головой об руль и стал выяснять, куда надо ехать. Оказалось, что мимо нужной школы они проезжали, но дети не стали отвлекать папу за рулем, он же сам так учил.
Детей до школы Тимофей все-таки довез, а вот сам на работу опоздал изрядно, из-за чего пришлось писать объяснительную. А жена по-прежнему не брала трубку.
Домой Тимофей тащился с одним желанием — упасть лицом в подушку, но этому не суждено было сбыться.
— Пап, а мне надо помочь с математикой! А мне с географией и стих проверить! А я на джинсы суп пролил! А что у нас на ужин?
Тимофей тихо взвыл и укрылся от детей в ванной, стараясь дозвониться до Кати. Та трубку не брала, но сбросила сообщение, что она тут очень занята, вечный дедлайн, поэтому говорить не может. Но она уверена, что дома все хорошо, ведь Тимофей умничка, в прошлый раз справился, и в этот справится.
И только тут в голове Тимофея всплыла картинка того разговора на кухне, где он самонадеянно заявил жене, что побыл в ее шкуре и не нашел в этом ничего страшного.
— Ой, дура-а-а-ак… — протянул Тимофей, обхватив голову руками.
За дверью уже во всю слышались детские вопли, а потом раздался звук бьющейся посуды. Тимофей подавил малодушное желание утопиться в унитазе, глубоко вздохнул, умылся и вышел из санузла. Его ждет очень долгая неделя.
