20 лет назад от Университетской отсекли 200 метров — так на спуске к Пушкина появилась улица Профессора Нужина. Это культовая фигура для КФУ. Он поставил развитие университета на скорость 2x, ему принадлежит внутренний рекорд по ректорству (целых 25 лет!), при нем были построены физфак, «двойка», библиотека Лобачевского и пять общежитий. Его время в Казанском университете называют эпохой Нужина. А ведь этого могло и не быть. Деревенский мальчишка, который уже в год остался без отца, вскарабкался на профессорскую вершину по острым скалам. Пришлось и токарем на заводе поработать, и повоевать на полях Второй мировой, и сражаться с системой.Его дед сжег дом Михаил Нужин родился в 1914 году в Пермской губернии, куда его дед — тоже Михаил — переехал из села Татарские Челны вместе с тремя сыновьями. Глава семейства был предприимчивым (потом это аукнется) человеком: выращивал хлеб, держал небольшую пекарню и красильный цех для окраски художественных холстов. Были даже наемные работники — не больше трех. Все поломала Первая мировая. Сыновей призвали на войну, и один из них, отец будущего профессора Нужина, умер в 1915-м. Через три года, когда семья вернулась в Татарские Челны, произошла еще одна трагедия. Дед Нужина «в результате какой-то жизненной драмы» сжег свой дом, а потом покончил с собой. С таким тяжелым стартовым набором Михаил Нужин входил в эту жизнь. После школы он окончил аналог ПТУ в Елабуге и пару лет трудился на заводах: в Старой Руссе, Зеленодольске и Менделеевске. Но мечтал всегда об одном — о науке. Работая токарем на Зеленодольском судостроительном заводе, он сильно выделялся, возглавлял ячейку рационализаторов и получил рекомендацию от руководства на поступление в КАИ.КАИ?! Да-да, он мечтал учиться именно там У макета физфака. Фото: kpfu.ru Это сейчас Нужин прочно ассоциируется с КФУ, но спираль его жизни могла закрутиться иначе, ведь первые университетские годы он провел в КАИ. «Да, в авиационном институте Миша проучился три года, а затем перевелся на физико-математический факультет КГУ. В советские годы это объясняли желанием парня получить основательную теоретическую подготовку. Писали, что он перешел в КГУ по настоятельным советам ученых Четаева, Персидского, Яблокова. Но если говорить правду, надо сказать, что в феврале 1936 года Михаила исключили из авиационного института за “невозможностью использования в авиапромышленности”. Тогда арестовали и осудили на четыре года заключения отчима Михаила Михайловича, в рамках “борьбы с вредительством на производстве”. Отчим трудился на ремонте внутризаводской железной дороги Бондюжского химического завода. Дело было сшито белыми нитками, уже в августе 1936 года Верховный суд РСФСР отменил приговор и снял все обвинения. Однако это уже легло пятном на студента КАИ», — рассказывал «Зеленодольской правде» Рахимулла Гарифуллин, член поисковой группы музея-мемориала ВОВ в Казанском кремле. Припомнили Нужину и то, что его дед был эксплуататорским элементом — нанимал себе людей. В общем, никакого КАИ, никакой работы в авиапромышленности и просто нормальной жизни. Можно было сдаться и опустить руки, но Михаил Нужин нашел решение получше: обратился к ректору КГУ с просьбой принять его в университет. В заявлении он написал: «Исключили меня за то, что мой дед до 1914 года был кустарем-красильщиком и держал одного-двух работников». И его приняли на третий курс физмата. В 1938 году он окончил университет и поступил в аспирантуру. Кажется, вот тут уже можно было немного выдохнуть, но в 1939 году началась Вторая мировая, и Михаила Нужина призвали в армию. Монголия, Иркутск, Черниговское военное училище и погоны майора, служба в стрелковой дивизии, медали и ордена — демобилизовался будущий ученый лишь в июне 1946, и вся его дальнейшая жизнь была связана с КГУ.Ректор Нужин не брал слабых студентов Нужин (в центре) на стройке физфака. Фото: kpfu.ru Не будем долго расписывать: в 1954 году Нужин стал ректором университета и пробыл на этом посту до 1979-го. Его помнят как мягкого и вежливого человека, но с пуленепробиваемой оболочкой. Вот что о нем говорил его ученик, доктор физико-математических наук Николай Ильинский: «Порядочный человек стал ректором института, а вокруг — много людей, которые жили по другим законам. По законам блата, свой-чужой. А он хотел, чтобы в университете были умные и порядочные люди. От него же хотели, чтобы он брал не самых умных, но связанных с нужными людьми. И ректор от тех людей зависел. От секретаря обкома, от разных других. Михаил Тихонович с этой зависимостью справлялся гениально. Как-то сижу в его кабинете на консультации. Заходит секретарша: “Михаил Тихонович, Хасанов”. Одну только фамилию назвала. Звонит, значит, по телефону. А Мансур Хасанович Хасанов — это заместитель председателя Совета Министров республики, он, кстати, учился при Михаиле Тихоновиче. И слышу, Хасанов просит Нужина в особом порядке зачислить кого-то в университет. “Я рассмотрю этот вопрос, — соглашается Михаил Тихонович, — но прошу вас просьбу изложить мне в письменной форме”. Вопрос был решен. И сами понимаете как». Еще одна деталь от Ильинского, говорящая о характере Нужина, — он 30 лет прожил с сахарным диабетом и никому не рассказывал о болезни: «Однажды мы шли с Михаилом Тихоновичем по улице Горького в Москве, и он вдруг закачался, прислонился к стене дома: “Николай Борисович, вытащите из кармана кусочек сахара”. Я вытащил, он взял сахар под язык, рассосал, пришел в себя. Дошли до гостиницы, там он сделал инсулин. А недруги привязывались и к признакам этой болезни, считали, что когда Михаил Тихонович шатается — это из-за выпивки. Нужин, конечно, не объяснял, от чего ему бывает плохо. И с такой болезнью столько проработать!»Сняли с должности за три месяца до юбилея университета Нужин был сильным управленцем. Фото: kpfu.ru В 1979 году Казанский университет готовился мощно отпраздновать 175-летие, однако за три месяца до праздника Нужина сняли с должности. Официально — по собственному желанию, но это, конечно же, была неправда. Его вынудили. У ректора были влиятельные враги в обкоме партии. Не помогло даже то, что министром высшего образования был Вячеслав Елютин, который очень хорошо относился к Михаилу Нужину. «Оглашение университету приказа об освобождении Нужина от должности ректора проходило в первой физической аудитории, причем пригласили туда не всех сотрудников университета и не всех членов ученого совета. Некоторых даже предупредили: никаких выступлений! Из Москвы приехал не Елютин, а его заместитель. Интересно, что тот самый, который оглашал приказ о его назначении 25 лет тому назад, он огласил и новый приказ. На торжественном заседании в театре Нужин сидел в президиуме в первом ряду. На нем были ордена, медали. И рядом — серость. Так было обидно за нашего ректора! Он очень тяжело переживал», — вспоминал тот день заслуженный профессор КГУ Ильинский. После отставки Нужин четыре года проработал в должности профессора-консультанта и умер в 1983-м. В последний путь его провожала огромная толпа, растянувшаяся от университета до Лобачевского. Похоронили ректора на главной аллее Арского кладбища.
