Филипп родился в семье священника, поэтому с детства знал, что его жизнь так или иначе будет связана с храмом. Он работал там и бухгалтером, и певцом, и алтарником, и чтецом, но больше всего вдохновился именно колокольным звоном. В беседе с «Лентой.ру» Филипп рассказал, зачем звонари нужны современной церкви, могут ли они импровизировать и почему так не любят дождь и ветер.
Я сын священника, поэтому с детства во всем этом варюсь. Звонить я начал лет в девять-десять. Тогда моему бате дали восстанавливать храм в городе Щелково. В годы Второй мировой войны это здание отдали под литейный завод, а потом чего там только не было: и танцевальные клубы, и детские сады, и прочее. Однако это не очень хорошо заканчивалось. Рассказывали, что там были часты драки, даже смертельные.
Я посещал этот храм безвольно, но ребенком сложно оставаться на месте: в тебе много энергии, которую хочется куда-то девать
В храме царила разруха, никого не было, а звонарь был нужен. Нам с друзьями и дали этому учиться. Основы колокольного звона нам показал заезжий мужичок.
Мы быстро обучились этому делу, поскольку работали группой. Как правило, колокола по размеру делят на зазвонные, подзвонные и благовестники. Последние — самые большие. Каждый из нас выбирал себе несколько колоколов, и мы пытались что-то сыграть. Нам повезло: мы все были музыкальными. Кто-то играл на инструменте, я сам ходил в музыкальную школу. У нас не было никакой теории. Мы быстро, как и положено детям, поняли все на практике.
Из-за того, что храм в Щелково в военное время использовался как завод, вокруг него осталось много гранат. Спускаясь с колокольни, мы с ребятами ходили копать землю, чтобы найти снаряды. Они уже не были взрывоопасны, и нам очень нравилось заниматься подобным. Однажды моему брату попалась целая граната — это была ценная находка.
Сколько зарабатывают звонари
Конечно, я не сразу пришел к вере. Сначала ты ребенок, и у тебя нет выбора. У меня даже есть фотография, где мой отец стоит перед храмом, а рядом я — в коляске. Так что храм я посещал с самого детства. Потом выбор появился, был бунт, и я стал задаваться вопросами. Однако, поизучав, посмотрев, я все же выбрал религию, убедился, что она истинна. В моей жизни происходило разное, но так сложилось, что я верю в Бога. Наверное, это было предопределено.
В какой-то период я даже хотел пойти по стопам отца, но не поступил в семинарию — отвела судьба. Мне кажется, священник — это больше призвание, чем работа. После неудачной попытки я не хотел терять год и устроился на временную работу, не связанную с церковью. И втянулся, получил образование бухгалтера-экономиста и даже поработал бухгалтером в храме.
Три-четыре года назад я жил на зарплату, которую мне платили с пожертвований прихожан. Но я работал не только звонарем. Звонарь — это работа такая: пришел, позвонил, ушел. В основном, если ты приходишь в храм работать, ты берешь на себя сразу несколько должностей. Я был и звонарем, и алтарником, и чтецом, и певцом.
За все это я получал около 20-30 тысяч рублей в месяц
Естественно на такие деньги прожить сейчас довольно-таки сложно, и я ушел. Теперь я кладовщик, а звоном занимаюсь в свободное время.
Как звонить в колокола
Звонари не заучивают какие-то конкретные композиции, а понимают структуру звона. Колокола — это ритм. Они чем-то похожи на барабаны. Из этого ритма и рождается мелодия: от большего колокола к меньшему, от меньшего к большему или какое-то их чередование. В целом знания из музыкальной школы могут помочь звонарям, но в ней нет жуткой необходимости. У колоколов же нет нот. Они звучат по-разному в зависимости от того, на каком заводе их сделали.
В нашем храме колокола новые. Их отлили после крупного пожертвования от какого-то мецената. Не знаю, что его подвигло: наверное, какой-то порыв замолить грехи.
И эти колокола отличаются малиновым звоном. Их особенный сплав гарантирует то, что куда бы ты ни ударил, ты не промахнешься — общая гамма не нарушится
Сколько раз звонарю нужно побывать в колокольне за день — зависит от храма. В нашем сельском в обычный будничный день службы могут и не проводиться. Тогда храм открывает специальный дежурный — для молитв или покупки чего-то. В воскресенье я поднимаюсь обычно два раза: до и после службы. В городских храмах требуется минимум четыре подъема, потому что там больше прихожан и чаще совершаются службы.
Есть такая книга — Типикон. Она устанавливает порядок православного богослужения. Согласно ей, на службы нужны созывать в течение 15 минут. И тут определенно нужна физическая выносливость. Но сейчас все сокращается. Жизнь стала быстрее. У людей не так много времени. Им нужно зайти, поставить свечку, помолиться и убежать на работу. Что-то упраздняется — это нормально.
Зачем нужны звонари
Среди православных колокольных звонов выделяют четыре структуры. Благовест — одиночные удары в большой колокол. В него звонят на Пасху и двунадесятые праздники. Затем трезвон — несколько одновременно звонящих колоколов, — который используется на радостные события, например, венчание. Третий — перезвон. Его поочередные удары в каждый колокол от большого к малому совершаются только в Великую пятницу и Великую субботу. И перебор — от малого к большому. Это погребальный звон.
Раньше звонари были нужны для созыва всех прихожан на службу. Колокольный звон обращался к людям: «Идет служба. Мы вас ждем. Помните о Боге»
К тому же он помогал людям понимать, что именно будет происходить в храме. Сейчас даже верующие не изучают эти тонкости. Для них это просто красивая игра.
Звонари сохраняются, потому что это традиция. И звон все-таки рождает какой-то настрой. Есть и те, кто приписывает колоколам мистические свойства. Говорят, что звонари почти не болеют из-за целительного воздействия вибраций. Кто-то даже придумал лечить людей звоном. Но мне кажется, это может помочь только как дополнительное средство. Если ты сам плохой человек и много плохого в жизни делаешь, но приходишь в храм и звонишь, вряд ли это улучшит твою ситуацию.
Как у священников есть профессиональная болезнь — варикоз, так и у звонарей свой недуг — глухота. Сейчас, конечно, появились беруши, но колокольня все равно остается очень громким местом. На звонницы часто просят провести экскурсии и удивляются тому, как там все слышно. Мне кажется, колокольный звон является одним из самых ярких церковных опытов. То же пение можно услышать где угодно, оно не удивляет. А колокола — да.
Что сложного в работе звонаря
Помимо громкого звука, на колокольнях тяжело работать из-за погодных условий. На звонницах нет никаких перегородок, чтобы звон был слышен, поэтому, пока ты звонишь в дождь, снег, ветер, ощущаешь всю ненастную погоду на себе. Самое сложное в работе звонаря для меня — выйти на улицу в холодную погоду ради храма. В такие моменты начинаешь задумываться, зачем я звонарь. Кому-то тяжело так высоко подниматься.
Колокола не требуют специального ухода, но у них есть язык, который привязывается к системе, с помощью которой звонарь и играет. То есть тебе можно не бегать от одного колокола к другому. Звонить в колокола — значит дергать за ниточки, как бы это ни звучало. Раньше языки обвязывали тем, что было дешевле. А теперь есть разные варианты — тросы, провода, веревки. Ты сам выбираешь нужный материал и следишь за его состоянием.
Вокруг некоторых звонниц ставят противоприсадные шипы от птиц. У нас такого нет, поэтому в нашей колокольне селятся голуби. Мы их не выгоняем.
Мне почему-то нравится думать, что они выбрали это место как безопасное и стали выращивать там потомство. Я наблюдаю за их жизнью и радуюсь
Правда, колокола приходится протирать от следов их жизнедеятельности и вычищать саму звонницу. Это сложно, потому что ты не можешь просто смести все вниз, приходится выносить. Это тяжело и муторно.
Колокола сложно вывести из строя. Когда они начинают уплывать по тону, их довольно оперативно переплавляют. У нас однажды, очень давно, перестала работать звонница из-за ошибки одного человека. Ему поручили покрасить колокольню. Он и покрасил ее вместе с колоколами. Повезло, что успел испортить только часть — она и перестала звонить. Мы до сих пор эти крашеные колокола храним в храме — на память. Тот человек просто хотел как лучше, а получилось как всегда.
Как стать звонарем
Звонарями чаще всего становятся люди без сана. Их называют пономарями. Все должности внутри храма обычно раздает священник, который управляет храмом, — настоятель. Он делает это либо по своему разумению, поскольку знает приход, либо удовлетворяет чью-то просьбу.
Для меня существует два понятия: храм — здание, и церковь — люди. Из этих людей и появляется община, которая участвует в жизни храма. И если ты в ней обжился, можешь предложить свою кандидатуру на вакансию звонаря
Тебя научат, дадут возможность попрактиковаться. Вначале самому звонить вообще невозможно. Новичок будет сбиваться, отвлекаться на мысли, поэтому к нему приставляют опытного человека и до поры до времени разрешают только делать «динь» в определенный момент.
Заслуженные звонари любят делиться находками. Если я с кем-то встречаюсь, всегда стараюсь послушать и рассказать что-то свое. Здесь нужен опыт. Если ты знаешь только примитивные звоны, чему ты можешь научить? Но как таковой иерархии среди звонарей нет, нет понятия «повышение».
Для новичков очень полезны школы звонарей, которые стали появляться в последнее время. В них можно получить не только корочку, но и практику. Не всегда это хорошо — учиться в бою, потому что своими ошибками ты будешь портить настроение людям. Я сам как-то жил рядом с храмом и очень мучился, когда хотел выспаться, а ранним утром вместо благозвучного звона слышал какую-то кашу. В моем поселке даже сейчас остаются недовольные утренним звоном. Одну такую семью я могу понять. Они татары. Но ничего не поделаешь.
Кто работает в храме
В нашем храме иногда звонит девушка, которая уже умеет это делать. Но она приходит редко: у нее семья, дети. Звонарями могут быть женщины. Они неотъемлемая часть храма — религия держится на платочках. Я застал те времена, когда вера рухнула, война выкосила мужчин и женщинам разрешали ходить в алтарь. Правда, только некоторым, которых называли матушками. Это были такие старенькие незамужние женщины. Но сейчас я уже такое не вижу.
Женщины ухаживают за подсвечниками, регентуют хором. Для этого уже нужно музыкальное образование. Я регентов хора очень уважаю. Это тяжелая ноша, но они справляются. Иногда им приходится петь по ночам в одиночку.
В храм не нужно идти за заработком. Религия — это не то, где ты зарабатываешь, это то, где ты веришь. Веришь и делаешь свое дело, невзирая на деньги, иначе все будет потеряно
На работе я часто слышу от атеистов жалобы на то, что они вкалывают за копейки, а священники хорошо получают, не делая ничего. Но быть священником действительно тяжело. Он должен наставлять людей бороться за истину. Если он делает это ради денег, на его долю выпадут большие испытания.
Я не представляю, как можно работать в храме, не имея отношения к религии. Даже охранники участвуют в жизни храма. По-другому не получится. В какой-то момент ты из адепта — сомневающегося — станешь верным — тем, кто уже принял крещение и стал осознанно ходить в храм, если, конечно, не охладеешь к религии. И потом тебе захочется приносить пользу. Если ты к этому не призван, лучше выбрать другое место.
Заменят ли звонарей аудиозаписи
Есть ли колокольня у храма, зависит в первую очередь от архитектора. Существуют разные стили подобных построек, и звонница изначально может быть не предусмотрена. Иногда она соединена с храмом, иногда ее выносят в отдельное здание — такое чаще встречается в монастырях. Если колокольню не строят, настоятель может решить соорудить ее какими-то минимальными усилиями даже на первом этаже.
Конечно, чем выше колокольня, тем лучше. Раньше их строили так, чтобы с них был виден другой храм — такая система сигнальных огней. К тому же дома были низкими, и нужно было улучшить слышимость звона. Сейчас высотки перегнать сложно, но, несмотря на плотную застройку, если прислушаться, можно уловить даже звон нашего храма.
Я посетил много колоколен, и в каждой было что-то уникальное. Однако сейчас все они становятся однотипными. Звонарей стали заменять на автоматические системы, поскольку желающих работать на звоннице мало.
Мне кажется, заменят ли звонарей аудиозаписи, зависит от того, придут ли люди к вере, и если да, то в каком количестве. Если будет человек-звонарь, зачем система?
Я, конечно, думаю, что интереснее послушать живой звон. Мелодия у каждого человека будет отличаться. Сложно, как робот, играть целыми днями одно и то же. Волей-неволей начнешь импровизировать.
Чем вдохновляются звонари
Чаще всего люди начинают задавать вопросы, когда узнают, что я сын священника. Они удивляются, когда понимают, что я хожу в храм, но при этом на небесах не летаю, что я обычный, а не святой. Сложнее всего с атеистами. Иноверующие обычно хоть что-то знают о других религиях, потому что знакомятся с ними, перед тем как сделать выбор.
Самым серьезным столкновением в моей жизни на почве моей веры и работы в храме была драка. Я помню, когда я стажировался в магазине, нас учили тому, что с клиентами нельзя разговаривать на три темы: политика, религия и личная жизнь. А у меня как-то с одним мужчиной завязался разговор о религиозных взглядах.
Очень просто оскорбить изначально верующего — то есть того, кто верит, потому что родители верят, того, кто еще не изучил все вопросы, не обзавелся аргументами. Я был тогда именно таким. К тому же молод и импульсивен — в ход пошла грубая сила. Это, конечно, неправильно. У меня только один такой случай был.
Мне сложно описать, что я чувствую, когда звоню. Это что-то из разряда творить. Иногда это приносит тебе эйфорию, иногда позволяет погрустить. Например, в постные дни после проникновенной службы.
Наверное, это мое призвание. Мне нравится музыка, нравится слушать ее и создавать. А делать то, что тебе по душе, — весьма и весьма приятно
Раньше я любил вдохновляться какой-нибудь музыкой и играть под нее, но понял, что это не то, что должно быть в храме. Звон настраивает прихожан на какой-то лад. И в целом он должен менять их настроение на положительное. Молитва, звон, посещение храма — это все про общение с Богом. Это помогает тебе преодолевать самого себя, и у тебя на душе становится хорошо.
