Мама пришла на мою свадьбу в трауре и с двумя гвоздиками. Я вышла замуж против ее воли
Моя мама с самого моего детства мечтала, что я удачно выйду замуж. Поэтому больше пеклась о моей внешности, чем об успеваемости. Но мне никогда не были близки ее стереотипы о счастье, насмотрелась на маму, поэтому мне хотелось быть самодостаточной.
В личной жизни маме, можно сказать, не везло. Отца своего я не помню, мама о нем никогда не говорила. Зато за мое детство у меня сменилось шесть отчимов — ровно столько раз мама сходила под венец. Мужчин она выбирала состоятельных, чтобы можно было уволиться с ненавистной ей работы учителем и жить припеваючи.
Не все мамины мужья хотели, чтобы я жила с ними, поэтому частенько я оставалась с бабушкой. Она мамино поведение не одобряла, часто они ругались, но со мной бабушка всегда была ласковой.
— Ох ты ж, горюшко мое, не повезло тебе с мамой-кукушкой, — частенько говорила она мне, гладя по голове.
Я в своем положении ничего бедственного не замечала. По маме я не скучала, а с бабушкой мне было хорошо. Тем более, что периодически мама все-таки появлялась в моей жизни и мы даже какое-то время жили вместе с ее очередным мужем. От последнего мужа она ушла, когда мне было уже одиннадцать лет. Точнее, он ее выгнал. Домой мама вернулась с сумками и фингалом. Больше замужеств у нее не было.
Жили мы все вместе у бабушки. Мама опять пошла работать в школу, я училась. Через год не стало бабушки, а мама заметила, что я вообще-то расту. И она решила сделать ставку на меня.
— Ум женщине дан для того, чтобы она сумела хорошо устроиться в жизни. Работать можно от безнадеги, а тебе следует удачно выйти замуж. Тогда твоя жизнь будет раскрашена яркими красками.
Для меня, воспитанной по большей частью бабушкой, такие откровения были странными. Бабушка наоборот всегда говорила, что нужно учиться, ни от кого не зависеть, а тут совершенно друге установки. Но мама взялась за меня всерьез.
Меня таскали по каким-то кастингам, записали в модельную школу, мама покупала мне красивую одежду и лет с тринадцати учила краситься. Все это стоило денег, но она не жалела сил и даже работала репетитором, чтобы нам на все хватало.
— Ты должна успешно выйти замуж. Красивая, стройная — конфетка просто. Вот найдешь себе богатого мужа, бед не будешь знать. И мне на старости работать не придется.
— Запомни, для женщины главное — удачно выйти замуж!
Этим нравоучения она повторяла регулярно. Я свой номер телефона знала хуже, чем эти мантры про успешное замужество.
После школы я поступила учиться. Вокруг меня хватало поклонников, но так как у нас с мамой было правило, что я обязательно знакомлю ее с кавалерами, дольше двух свиданий никто не продержался.
— Даже не смотри на таких мальчиков. Они не твоего поля ягоды. Ну где ты, а где они!
Когда я познакомилась с Ромой, то поняла, что маме я об этом не скажу. Он мне очень нравился, и даже больше. Но под мамины критерии успешности не подходил абсолютно — сам приезжий, квартиры и машины нет, родители не олигархи, обычная семья.
Но повстречавшись тайком год, мы поняли, что дальше хранить все в тайне уже не вариант, я была беременна. Рома был счастлив, а я в ужасе. До этого я могла оттягивать разговор с мамой, тешить себя надеждой, что все как-нибудь само собой образуется, но теперь уже дальше тянуть некуда.
Реакция мамы была бурной, как я и ожидала. Она кричала, что я все испортила, и я не имела права так с ней поступать. Потом как-то собравшись начала меня уговаривать прервать беременность, а потом мы сделаем вид, что ничего не было. Но я этого не хотела.
— Вот ты как с матерью… И свою жизнь гробишь, и мои надежды рушишь…
Мне указали на дверь, я и ушла. Даже плакать не хотелось, почему-то в груди словно натянутая струна лопнула, и стало легко. Это как когда долго и сильно заложен нос, а потом ты брызгаешь капли и вновь можешь дышать свободно.
Рома взял на себя все заботы о том, где и как мы будем жить. На выходных мы поехали к его родителям. Там прием разительно отличался от того, что мне устроила мама.
— Ну, ребеночек — это дело хорошее. Мы с отцом поможем, чем сможем, вы не переживайте, — говорила мама Ромы.
Я тогда училась на четвертом курсе, а Рома заканчивал в тот год. Его родители сказали, что ему надо нормально закончить, а пока квартиру нам оплачивать будут они. Свадьбу же решили не играть — просто распишемся, посидим семьей, средства сэкономим, да и мне в моем положении не до праздников, токсикоз начал проявляться.
На роспись я маму все-таки позвала. Хоть она трубку и не брала, но я отправила ей смс. Где-то в глубине души я надеялась, что материнское в ней возобладает. Она пришла в ЗАГС, но двигали ей явно не материнские чувства.
Мало того, что она пришла в трауре — вся в черном, с заплаканным лицом, так и с собой принесла две гвоздики. После церемонии она мне их бросила под ноги, сказала, что очень во мне разочарована, и ушла. Родители мужа в шоке были от этого представления. Я тоже, но старалась держаться.
С мамой не общаюсь уже с полгода. Скоро ехать в роддом, и я точно знаю, что о рождении моего ребенка она не узнает. Ее жест с двумя гвоздиками был очень красноречив, я все поняла. Раз для нее меня теперь нет, то и я ее беспокоить не буду. Даже если в моей жизни все пойдет кувырком, она последний человек, к которому я приду за помощью.
