— Ксения, как возникла идея организовать самарское движение «Шьем для наших»?
Видео дня
— В сентябре 2022 года, когда объявили частичную мобилизацию, я не понимала, что делать, как могу помочь. Была паника, страх войны. У меня не было родственников, которых отправили на передовую, но я чувствовала социальную ответственность, причастность к происходившему.
Спустя несколько дней после начала мобилизации ко мне обратилась знакомая, уже помогавшая на тот момент волонтерам из Белгорода. Она предложила мне приобрести рулон флиса, из которого можно было бы отшить свитера для бойцов, а после — отправить посылку в Белгород. Я согласилась, но поняла, что в одиночку не потяну. Сшила пробный образец, и вдвоем с приятельницей мы раздали желающим крой.
— Желающие помочь нашлись сразу?
— Я создала группу в «Телеграме», а дальше по «сарафанному радио» в нее стали приходить те, кто хотел помочь. Буквально за пару дней подключилось 15 человек, затем количество участников выросло до 40. Параллельно я вешала объявления в швейных магазинах. Кроме того, очень много нам помогали в Алексеевском магазине тканей: давали бесплатно рулоны, в собственной группе размещали объявления о поиске волонтеров.
Сейчас число тех, кто состоит в самарской группе «Шьем для наших», превышает 300 человек, но конкретно швей там около 40. Остальные — неравнодушные люди: кто-то помогает финансово, кто-то — в транспортировке груза и т. д. Кто-то помогает с первого дня, кто-то уже отсеялся, кто-то оказывал разовую помощь.
— Получается, вы уже имели швейный опыт или даже образование в этой сфере?
— На тот момент швейный опыт составлял около 5 лет, но вообще по образованию я бухгалтер. Находясь в декретном отпуске, купила швейную машинку и с тех пор шью.
— «Швейный волонтерский цех» вы организовали прямо у себя дома?
— Первые месяцы у меня дома, на кухне, мы с подругой кроили, складывали крой в мешки, а девочки приезжали за ним и затем привозили готовые изделия в коробках. С первым рулоном флиса мы разобрались довольно быстро, а затем я объявила сбор. Неравнодушные люди начали присылать средства, на которые мы заказали еще несколько рулонов, стали кроить термобелье.
Вес первой посылки, которую мы отправили в Белгород, составлял более 260 килограммов. Нам тогда показалось, что это очень много.
Спустя три с половиной месяца, в декабре 2022 года, у моей дочери началась сильная аллергия на текстильную пыль. Кроме того, в квартире стало трудно жить: мы постоянно спотыкались о коробки, рулоны и мешки. Остро встал вопрос о поиске помещения для раскроя, потому что бросать это дело не хотела, да и не было у меня такого права. Но и продолжать в квартире работать стало нереально.
— Как удалось организовать новое место для работы?
— Я написала всем, кто мог бы оказать содействие. Оперативно откликнулась руководитель регионального исполнительного комитета партии «Единая Россия» Ирина Кочуева. Благодаря ей проблема была решена, и 26 декабря 2022 года мы переехали в Храм в честь Казанской иконы Божией Матери на Мехзаводе. Батюшка Вадим выделил нам место, организовал раскройный стол. Затем мы купили раскройный нож и дело пошло. Через некоторое время нас посетил депутат Госдумы РФ Виктор Казаков и оказал помощь в покупке распошивальной машины. Кроме того, АО «Салют» перечислило средства на счет храма, и батюшка приобрел комплект из швейной машины и оверлока.
— Волонтеры постоянно работают на территории храма?
— Помещение там не очень большое и организовать целое производство не получится. В основном, все шьют на дому, в свободное от работы время, а в храме мы раскраиваем. И оттуда девочки уже забирают крой. Сама я там бываю практически каждый день, когда нахожусь в городе. Но с лета 2023 года моя жизнь разделилась на «до» и «после», и сейчас часть времени я трачу на поездки по госпиталям, в том числе, в Москве. В них мы тоже оказываем гуманитарную помощь.
— Отзывы от бойцов получаете?
— С одним из первых гуманитарных грузов на передовую мы отправляли письма и рисунки детей. А волонтер, который передавал груз, записал видеообращение от ребят с фронта. Один из участников СВО (боец 15-й бригады из Рощинского) на видео как раз читал письмо моей дочки. Ко мне попала эта запись, и я опубликовала ее на своей странице в соцсети. Человек, которому досталось письмо, каким-то образом смог меня найти. Он узнал себя на видео и написал, что это он читает. У нас завязалась долгая и душевная переписка.
Летом 2023 года он на время вернулся домой, в Самарскую область. Мы встретились, завязались отношения. Спустя какое-то время он снова отправился на фронт, а у меня появилась новая цель и желание: чтобы он вернулся оттуда живым и здоровым.
К сожалению, буквально через пару недель после возвращения в зону СВО, он получил тяжелое ранение, были сильно повреждены обе ноги. С тех пор я нахожусь с ним рядом, на протяжении последних месяцев буквально живу в госпиталях.
Но, несмотря на мои долгие отлучки из города, работа волонтерского движения не стоит на месте, девочки продолжают шить, оказывать бойцам помощь и поддержку.
— То есть, благодаря волонтерской деятельности, вы нашли свою судьбу?
— Получается, так.
— Вы уже упомянули, что самарское движение «Шьем для наших» родилось в сентябре 2022 года. Но, кажется, общероссийское движение «ШдН», которое возглавляет Элина Патыкова, родилось позже вашего?
— Это, действительно, так. Когда я впервые оказалась в Белгороде, где аккумулируются гуманитарные грузы со всей страны, не поняла, зачем объединять все города и отправлять помощь только в одно место. Ведь можно было бы в каждом городе организовать собственное движение и помогать своим мобилизованным ребятам. Тогда я сообщила, что организую собственную группу.
Нашим первым названием было «Нам не стыдно. Самара». А буквально через несколько недель Элина Патыкова объявила об аналогичном движении по городам. Мы переименовались под общий концепт, потому что многие из самарских волонтеров не могли нас найти, как швейную группу.
— Был ли у вас волонтерский опыт перед тем, как организовать столь масштабное движение?
— Да, волонтером я уже бывала. В основном, помогала больным детям. Из последних крупных проектов — мальчик Мирон Фомин из Сызрани. Мы боролись за него очень долго и активно, стояли в парках, собирали средства. Я с грудным ребенком на руках выпекала куличи на благотворительное мероприятие «Пасху добра»… Было собрано много миллионов, проведено несколько операций в Германии. Но, к сожалению, в 2023 году ребенок умер. Для меня это оказалось большим потрясением.
— Вы сказали, вас сильно удивила цифра в 260 кг — вес вашего первого груза. Каковы цифры, спустя год волонтерской работы?
— Недавно попыталась подсчитать: в общей сложности отшито более 6 тысяч изделий. В килограммах, конечно, не скажу, счет пошел уже на тонны. Отправлено было очень много. За все время на ткани потратили около 2 млн рублей: это деньги, поступившие от неравнодушных ребят. Кроме того, периодически нас поддерживает глава Красноглинского района: находит спонсоров, оплачивает ткань, если я обращаюсь за помощью. Но в основном все — за счет сборов от обычных людей.
Также добавлю, последнее время мы не ограничивались только швейными изделиями: собирали средства на дроны, генераторы. Я дважды отправляла груз ребятам в Мариуполь, туда вообще гуманитарная помощь не доходила. На свой страх и риск они один раз все-таки выезжали, и тогда удалось передать посылку.
— Сейчас швейный процесс более размеренный?
— Из-за того, что у меня так сложилась личная ситуация, стали больше отшивать для госпиталей. Раньше я не обращала внимания на медучреждения. Но когда побывала там, пожила — поняла, что и туда тоже требуется очень много специализированных изделий: нижнее белье на липучках, футболки, пижамы, специальные штаны. Поэтому с лета 2023 года мы начали шить, в том числе, для госпиталей, а также оказывать помощь в виде поставок воды, салфеток.
А вообще сейчас больше работаем по запросу. Круглый год на передовой требуются пятиточечники. В общей сложности мы отшили более 2,5 тыс. штук.
Также я разрабатывала выкройку подсумка под гранату, их тоже много отшили, ребята с удовольствием забирали. В общем, создаем вещи, которые нужны ежедневно. Летом шили футболки, облегченные балаклавы и снуды, маскхалаты. Зимой больше шьем термобелье, кофты, шапки, носки, зимний вариант маскхалатов.
— Словом, у бойцов востребовано все, что создается вашими руками? Тогда логично спросить: помощи, которую оказывает государство тем, кто «за лентой», видимо, не хватает?
— Думаю, по уставу положен один зимний или летний комплект. Но представьте: в фронтовых условиях, когда они в полях, в любой момент может прилететь, все загорится или будет уничтожена вся одежда. Пока бойцы напишут рапорты, заявления с просьбой выдать новый комплект, пока им его выдадут, пройдет время. Но ждать нереально, и помощь необходима постоянно. К тому же, мы знаем, что качество выдаваемой государством одежды часто оставляет желать лучшего.
— С каким проблемами сейчас сталкиваются волонтеры?
— Если честно, у многих наступает выгорание. Если бы волонтерам оказывалась поддержка, в том числе, финансовая, в виде минимальной зарплаты, многие девочки ушли бы с работы и отшивали каждый день. Это позволило бы оказывать помощь в разы интенсивнее и в огромных количествах.
Сейчас все — исключительно по зову сердца. Но представьте: уже больше года у нас на бесплатной основе организовано швейное производство. Его очень трудно удержать! Кто-то выгорает, кто-то устает, кому-то не хватает отдачи, чтобы двигаться дальше и работать системно, а не раз от раза.
Про себя я также могу сказать, что подустала. На тот момент, когда все начиналось, у меня была материальная поддержка. Сейчас ее нет. Помимо того, я работаю, беру швейные заказы. На мне вся организационная деятельность. Тяжело, нет времени в полной мере отдаваться только этому делу. Рук, бывает, тоже не хватает, особенно, когда идет массовый крой.
— Что делать тем, кто захочет к вам присоединиться?
— Можно обратиться в группу в «Телеграме» «Шьем для наших. Самара», можно написать мне на личную страницу. Есть группа Вконтакте «Шьем для наших», везде указан телефон. Я в любом случае не брошу это движение.
Единственное, что я для себя поняла, хотя и с опозданием: нет никакого смысла отправлять массово, коробками, гуманитарную помощь в никуда. Это либо теряется, либо не доходит до адресата. К тому же, бывали случаи перепродажи. Но сейчас непосредственно уже есть человек, который в зоне СВО командовал взводом, есть определенная связь с подразделениями, и мы работаем по запросу. Ребята пишут размеры, количество, а мы собираем гуманитарную помощь и отшиваем для подразделений.
Кстати, те ребята, кто почувствовал нашу поддержку и получил вещи, даже сами помогают материально со словами: «Это вам на ткани, помогите следующим». Стараются для своих.
— Кроме шитья, хотели бы заниматься какой-либо помощью еще?
— Знаете, даже на это все не хватает ни рук, ни сил, ни времени. Мы планировали массово отшивать спальники для бойцов, но там обязательно нужны большие столы и операционный пошив. В нынешних условиях не можем организовать такое производство. Поэтому будем делать то, что можем, то, что делаем хорошо, что пользуется спросом, и хоть так помогать.
