Рассказываем о трендах в разработке, а также зачем айтишник пишет и читает "рэпчик", сочиняет музыку и почему доверяет ИИ в своей преподавательской деятельности. Михаил Гуненков попал в мир разработки пять лет назад, ещё будучи студентом ОмГТУ. Окончив вуз, по приглашению своих педагогов остался в качестве преподавателя-практика. Сейчас он рассказывает студентам о технологиях программирования, которые используют на реальном IT-рынке. Беседа с разработчиком компании "Автоматика-сервис", старшим преподавателем кафедры ПМиФИОмГТУ, куратором направления образования омской IT-Лаборатории получилась насыщенная, поэтому мы разделили её на две части. Сегодня мы продолжаем говорить с Михаилом о трендах в разработке и о том, как на работу айтишника влияют нейросети, каких разработчиков уже можно заменить на ИИ и кем надо быть, чтобы остаться в профессии. Рассказал собеседник и о своих увлечениях: где научился писать музыку, читать рэп и зачем взял в руки аккордеон. — Миша, мы в прошлый раз закончили нашу беседу на том, что последнее время в компании ты работал над интересным проектом. Кратко расскажи о нём, раз он так тебя вдохновил. — Лично я таких проектов ещё не встречал. Представь, что на одном заводе оператор должен регулярно ходить и проверять оборудование с помощью специального приложения в смартфоне. При этом он должен подтвердить, что пришёл сканировать и так далее, и приложение работает. Но, как правило, операторами работают уже возрастные люди, а не 22-24-летние сотрудники, которые прекрасно умеют работать с разными приложениями. И авторы этого приложения решили создать VR-тренажёр, чтобы научить этих возрастных операторов пользоваться им. Реализацией этого проекта я и занимался. Смоделировали интерактивную комнату оператора с полным погружением: звук, полноценное приложение, с которым надо проверять оборудование. Оператор в VR-очках видит, как он достаёт телефон, выбирает кнопки, на которые ему надо нажать, в определённой ситуации и так далее — с полным звуком. Таким образом, будет проходить обучение. Уже заканчиваем работу над этим проектом, в конце года должны выполнить кейс — очень интересный. — Проект — виртуально о виртуальном. Тогда такой вопрос: какие технологии и подходы в разработке ПО ты считаешь более перспективными? — Разработка есть разная. Есть клиентская, Frontend-разработка, то, что заказчик видит: сайты, мобильные приложения и так далее. Есть такая хардкорная, именно Backend -разработка, то, что пользователь не видит, то, что зашито внутри этих самых сайтов. И подходы разные у них. Если смотреть на фронтенд, то, например, уже немодно писать приложение под каждую задачу. Сейчас очевидный тренд — суперапы. Хорошо это видно на примере "Яндекс.Go", где в одном приложении все их услуги. Этот тренд пошёл благодаря вторжению продуктовых маркетологов. Они пришли, и пошло всё в сторону упрощения. Ещё когда с App Store начались проблемы, то часть приложений начала удаляться, и, например, банки начали добавлять иконки своего сайта на главный экран смартфонов. Но мало кто знает, что это не просто иконка сайта, а полноценное приложение, имеющее особый вид. Это прям отдельная форма веб-приложения. Там можно подтягивать системные функции и т. д. Это нужно отдельно разрабатывать, закладывать. Банки подумали об этом заранее и успели сделать вовремя. Тут получается интересная ситуация. Если во фронтенде тенденция всё собрать в одно место, то с бэкендом, наоборот, тренд на декомпозиции, всё идёт в сторону микросервисов. Вы зашли в одно приложение банка, где собраны все его продукты (это то, что вы видите), а на самом деле это сотни разных ресурсов (и как раз этого вы не видите). В том же Ozon сотни разных сервисов, каждый из которых отвечает за определённый продукт, функцию и так далее. И каждый такой сервис пишет отдельная команда со своим лидером, и они уже потом синхронизируются. Это интересно тем, что одни программисты работают на композицию, а другие — на декомпозицию. Ну и общий, очевидный тренд — на искусственный интеллект. Причем идёт с двух сторон. С одной стороны, практически в каждое приложение необходимо интегрировать ИИ. И на государственном уровне это чуть ли не метрика для многих компаний, а для стартапов такой именно хайп: вот сделаем сейчас с ИИ и будет здорово. С другой стороны, вещи, которые люди делают, изобретают с ИИ. Те же вопросно-ответные системы, которые уже много раз переизобрели. В России есть определённые закрепившиеся крупные игроки, имеющие мощности обучать и работать с моделью машинного обучения, именно с большими языковыми моделями. И они уже давно научились монетизировать свои услуги и являются у нас, по сути, вендорами. И все стартапы за ними идут — никто из них именно фундаментальным машинным обучением в этих вопросах не занимается. Но тренд очевидный, потому что и рекомендательные системы нужно сделать, что-то дополнительно продать, проанализировать и т.д. — В самой разработке ИИ используется? — Да и это тоже тренд, но уже не со стороны потребителей, а со стороны программистов. И он, на мой взгляд, гораздо интереснее. Сейчас модели ИИ, пишущие код, очень сильно прокачались. Есть российские нейросети, умеющие добавлять код, и делают они это очень хорошо. Я преподаю не только студентам, но и школьникам, в рамках одной из программ ОмГТУ. Их я учу более простым вещам и, когда пытаюсь показать им, как не надо писать код, специально пишу неправильно, ИИ заменяет на то, как должно быть. Или, например, недавно дал задание восьмиклассникам написать решение квадратного уравнения на языке программирования (кстати, если ты можешь это сделать, значит, ты как минимум выучил базу языка). Кто-то не понял, как его выполнить, и я начал для них писать решение. Строчку написал, а ИИ дописал оставшиеся 10 строк — задача решена, а мне осталось только объяснить. На самом деле это серьёзный вызов разработчику, который пишет код исключительно по шаблону, который не умеет, как я уже говорил, мыслить на языке программирования. Таких шаблонных специалистов легко заменит ИИ. В таком случае для работодателя будет больше плюсов, чем минусов: ИИ работает быстрее, программа стоит дешевле, чем реальный сотрудник, в отпуск и на больничный не ходит. Возвращаясь к трендам, отмечу популярный последние несколько лет — среди профессионалов его называют low-code/no-code. По сути, этовозможность быстро разработать небольшой прототип, конструктор сайта, телеграм-ботов, и код можно вообще не писать. Часто применяется стартапами в разных сферах. Если бизнесу не нужно много от программы или у стартапа пока нет денег на разработку того же сайта, то применяются такие конструкторы. В каких-то случаях даже бэкенд можно не писать, для этого есть BackendAsAService. Всё зависит от проекта. В той же IT-Лаборатории мы умышленно не берём проекты, которые можно легко сделать на основе конструктора, потому что хотим научить студентов мыслить алгоритмами, писать сложный, красивый код. Мы хотим, чтобы они стали именно разработчиками, а не сотрудниками, которые контролируют работу ИИ или конструктора. — У тебя студенты даже в одной группе с разным уровнем подготовки, разной мотивацией. Как с этим справляешься? — Я такие вещи не люблю. На самом деле в разноуровневых группах преподавать тяжелее. Но проходной балл у нас на кафедре 230 плюс, поэтому люди совсем без мотивации к нам просто не поступают. Преподаватели защищены таким барьером. Сложность в том, что после 11-го класса студенты ещё не знают, чем хотят заниматься — IT большая сфера. Кто-то только к концу 2-го курса понимает, что не хочет заниматься машинным обучением, и мучается на этом направлении. А задачки сложные, и их нужно объяснять всем, независимо от их желания. Но я стараюсь свою образовательную программу адаптировать под каждого студента. Тем, кто поспособнее, даю задачки посложнее, спрашиваю с них побольше. С менее способными веду разговоры, предлагаю, спрашиваю, что было бы интересно, вместе решаем задачи. У меня много часов заложено на консультации. А потом приходят ко мне на занятия школьники, и с ними вообще всё по-другому. — Насколько с ними всё иначе? — Это вообще другая вселенная. Кстати, такая смена аудитории для меня как для преподавателя очень полезна. Я осознанно не отказываюсь от работы со школьниками. Тут уже и ответственность не только перед ними, но и перед их родителями. Если студенты часто сами замотивированы, то у школьников надо интерес вызвать и поддержать. Это всё позволяет мне прокачивать навыки педагогики с разных сторон. Я понял, если уж школьнику могу объяснить базу, то потом любому студенту смогу объяснить что угодно. — Чуть раньше ты сказал, что ИИ может заменить пишущих код по шаблону. Можно подробнее, какое всё же влияние в будущем на профессию окажут нейросети и машинное обучение? — Эти технологии уже сейчас меняют набор компетенций на старте, когда разработчик только входит в IT. Уже недостаточно быть программистом, необходимо быть именно инженером. Плюс сами разработчики применяют нейронку на рутинных операциях. Если знать, как ими пользоваться, то можно значительно повысить эффективность разработки, банально быстрее выполнять задачи, и это круто. Но здесь надо научиться правильно формулировать запросы. Раньше это надо было делать на английском языке. Сейчас достаточно российских моделей на родном языке. Умение управлять большими языковыми моделями (промпт-инжиниринг) — целое искусство. По этой теме даже книжки пишут на 500 страниц. На Западе и у нас прям учат людей писать промпты. В будущем само общение с нейросетью будет отдельной компетенцией. И это будет не только в IT, но и в тех же SMM, дизайне и так далее. Когда составляю план занятия, иногда использую ИИ, потому что он прекрасно описывает, систематизирует примеры кода — опять же, это оптимизация процессов. — Давай отвлечёмся от трендов, планов, работы, и ты расскажешь, какие фильмы, книги тебя вдохновляют. — Я же учился в ракетно-космическом классе (он правда так назывался). Там было взаимодействие с ПО "Полёт". И мы все прям фанатели от космоса и хотели стать инженерами. На самом деле тема космоса вдохновляет и многих айтишников. В этих двух сферах надо постоянно учиться, исследовать. Да и сам космос постоянно расширяется. И фильмы я люблю про космос, научную фантастику, про космические путешествия, во времени. — Если с увлечением космосом понятно, то для меня было удивительным увидеть и услышать тебя читающим рэп на подведении итогов IT-Лаборатории в этом году . Честно, не ожидала. Музыка, вокал, рэп какое место занимают в твоей жизни? — Вокалом, конечно, я бы это не назвал. Но у меня два музыкальных образования. В детстве я 5 лет учился на композиторство, писать музыку прям аккордами. Так что начинал я как композитор. Я два года ходил в музпед-колледж на конкурс композиторов и один раз даже выиграл. Умею играть на пианино, настраивать синтезатор и играть на нём. Родители никогда не думали, что я буду музыкантом (а бабушка мечтала, что я стану депутатом), но решили закрепить моё образование в этой сфере, и я пошёл заниматься на аккордеоне. Педагог сказал, что именно этот инструмент мне очень идёт, и так я заиграл на аккордеоне. С ним я в школьные годы много выступал на конкурсах, в самой школе часто гастролировал с синтезатором. Вокалом занимался немного — упор на него не делал. Но в 2012 году поехал в лагерь им. Стрельникова (я всё детство гонял по разным лагерям — от Владивостока до Туапсе, даже свои дни рождения там отмечал). Так вот, в "Стрельникове" была такая открытая, свободная атмосфера, и я решил про это место написать рэпчик и сочинил под него музыку. В то время это было удивительно — выходит какой-то парнишка и читает рэп. Всем понравилось, а я его во время сончаса написал. После дважды приезжал специально на юбилеи лагеря, чтобы исполнить этот свой трек. В общем, имея два классических музыкальных образования, я начал развиваться в эту сторону. Пишу музыку, ко мне обращаются люди за этим. Иногда мне для спектаклей музыку заказывают, записываю артистов, студентка моя у меня записывалась. Поэтому когда ко мне ребята из Лаборатории подошли в прошлом году и сказали, что хотели бы что-то ещё, кроме "Прекрасного далёка", я написал песню. И меня же попросили её исполнить, потому что надо было заполнить паузу. И вот так мой трек Go Students стал ассоциироваться с IT-Лабораторией, стал таким гимном. Так что с музыкой у меня очень долгие, глубокие отношения, и они не заканчиваются. Вообще всё, что связано с музыкой, делаю для души и лишь немного монетизирую. — Тогда дальше пойдём по классическим увлечениям. Что насчёт спорта? — Я занимался разными видами спорта: гандболом, три года занимался плаванием в "Юности", кстати, потом работал там — надувал нарукавники. Даже фигурным катанием занимался. Но потом оставил и начал тренироваться в зале, чтобы поступить на военную кафедру. В Политехе можно было выбрать любое спортивное направление для занятий физкультурой. Обычно студенты выбирают общую физическую подготовку, а я пошёл на лыжи (до этого я лет пять регулярно зимой по парку на них гонял). Но они не круглый год, и когда не сезон, то на парах по физ-ре прям отличная физическая подготовка. Спорт на самом деле хорошее отвлечение от ежедневной работы, от тяжёлых мыслей. Он помогает перезагрузить мысли, чтобы мозги не плавились от большого количества задач. Считаю, что айтишникам, да и вообще всем, полезно прокачиваться не только по компетенциям, но и физически. — Кем ты себя видишь в будущем как преподаватель, разработчик? — Ну как разработчик хочу продолжать работать над интересными проектами. Если года два назад я, грубо говоря, только код писал, сейчас я уже контролирую процесс его написания. То есть выхожу в тимлида. Очевидно, что рано или поздно стану чистым тимлидом. Но это с опытом придёт, но тогда практически код писать не буду. Это такая дилемма у разработчиков всегда, что с опытом они меньше начинают писать код и больше помогать команде, руководить работой, процессами. В Лаборатории говорят, что мне подошло бы DevRel-направление (это профессионал, который занимается техническим пиаром и выстраивает отношения с IT-индустрией — прим. ред.). Это когда ты представляешь бренд, компанию именно экспертам. Очень важное направление на самом деле. И лучше, когда этим направлением занимается технический специалист, потому что он точно не будет плавать в теме. Для меня это реалистичный сценарий моего профессионально развития, потому что мне это интересно само по себе, весь этот нетворкинг. Что касается преподавания, то сейчас я учусь в аспирантуре. Хотелось бы написать и защитить диссертацию, стать доцентом – это такой путь на кафедре. Можно сколько угодно брать внешних совместителей, но хочется, чтобы "кафедра хайпа", как мы её называем, развивалась. Условно говоря, через пять лет я вижу её в другом формате. Это и крутое проектное обучение, и студенты сейчас у нас сами придумывают мероприятия, которые именно им интересны, генерируют идеи, будут помогать делать весеннюю конференцию — идём к социократии (система управления, при которой формируется гармоничное общество, где учитываются интересы всех, а не большинства — прим. ред.). Уверен, что через пять лет студенты сами будут всю операционку делать. А IT-Лабораторию просто продолжаем развивать, целимся на внешний рынок, но точно остаёмся в Омске. Мы берём всероссийские тренды и применяем их в Лаборатории. Думаю, что через пять лет она будет существовать отдельно от команды своих организаторов. А последняя постепенно становится отдельной единицей, во многих аспектах независимой от компаний, которые её начинали (Effective и АСМАРТ). При этом полностью отстраняться от коллег совершенно не планируем, это история, к которой необходимо относиться с уважением. Посмотрим, к чему это всё приведёт. Но главное — надо знать, кем становятся выпускники вуза и Лаборатории, на какой профессиональный уровень они выйдут через 2-4 года. Мир информационных технологий может быть разным, как и те, кто работает в этой сфере. Как живётся и работается айтишникам, читайте в нашей рубрике "Войти в IT" . Фото: Елизавета Медведева, а также предоставлены героем публикации
