Волонтёр из Донецка Евгения Михайлова уже два года эвакуирует животных с передовой, а теперь и из Курской области. Там в домах остались коты, а во дворах — собаки на цепи. Не все понимают оправданность риска в спасении животных, а не людей. «Они не могут себе помочь и невероятно преданы человеку», — считает волонтёр.
У Евгении в Донецке уже два года живёт кот Маркиз, спасённый из Мариуполя. Это первый четвероногий беженец, которого она смогла эвакуировать из-под обстрелов.
«Улица Азовстальская, 93, первый подъезд, в подвале, — вспоминает Евгения. — Мне дали этот адрес, сказали, что там остался британский кот Маркиз, ему на тот момент было десять лет. Я его нашла и говорю: «Ты будешь теперь талисманом. Пока не закончатся бои и уже после — будешь жить у меня». Всё, что дальше удалось организовать — и котодом, и котомобиль, — это всё началось именно с него».
«Брошенные животные были повсеместно»
Поездка за Маркизом и другими оставленными в Мариуполе питомцами 12 марта 2022 года стала первой в жизни Евгении эвакуацией животных из-под обстрелов.
«Когда началась СВО, я решила отправить волонтёрам в Москву тех, кто был у меня в небольшом домашнем приюте в Донецке. Коты просто жили с нами: одного пристроили, двух нашли. И так постоянно, — вспоминает волонтёр. — Мой дом всего в двух километрах от пограничного пункта, поэтому я видела беженцев из Мариуполя, говорила с ними. Они посмотрели на моих котов и сказали: «А мы своих в подвале оставили». Как в подвале?! Я взяла адреса и решила ехать».
Евгения вместе с подругой собрала еду, воду, молоко и вещи для людей, которые под обстрелами бежали из мариупольских подвалов, и отправилась в путь.
«Заехать в город нам помогли военные, — говорит собеседница RT. — Конечно, это был шок, потому что активных боевых действий, столько разрушенных и горящих зданий, лежащих тел я раньше не видела. Брошенные животные были повсеместно. И в тот момент мы поняли, что ситуация серьёзная. И если мы впрягаемся помогать животным, работы у нас будет очень много. Тогда за каждую поездку мы эвакуировали по 20, 30, 40 животных».
Пёс изо всех сил охранял свой дом
За Мариуполем последовали Лисичанск, Северодонецк, Попасная, Рубежная. К лету 2022-го животных у Евгении дома стало слишком много, и вместе с другими волонтёрами она организовала уже официальный приют в Донецке — в здании бывшей гостиницы. Именно туда, в «Кошкин дом», она теперь заселяет четвероногих из Курской области. Недавно из Глушково вывезла 200 котов. Забирать крупных животных, в том числе собак, возможности нет. Тех, кто остался на цепи, Евгения отвязывает, хотя это всегда риск.
«Мы заглянули во двор, увидели собаку на цепи — она там полтора месяца без воды и еды, невозможно худая, — говорит собеседник RT. — Мне нужно было её зафиксировать и снять ошейник. Всегда есть шанс, что волонтёр не останется без покусов, но что делать. Животные изо всех сил продолжают охранять дом. Те, кого хозяева или уже бойцы отвязали, смогли найти прикорм у военных, прибились к ним. Коты так не могут».
Волонтёрам постоянно поступают сообщения от жителей Курской области с просьбами найти их питомцев и вывезти. Люди покидали дома на несколько дней, а оказалось, что на несколько месяцев. Или дольше.
«Возле домов сидят кошки. Просто сидят возле своих домов, понимаете? — говорит Евгения. — Если дом открыт, мы иногда заглядываем, пытаемся отследить животное, но чаще всего просматриваем тепловизором, что там внутри творится. И вот нередко котик на диванчике. Иногда это уже труп. Видела, как на полу умирает чёрно-белая кошечка, а рядом на боку валяется переноска: что-то помешало хозяевам посадить в неё свою питомицу, вывезти, спасти. Может, их и самих уже нет в живых. Кошечка сейчас в клинике Курска, за её жизнь борются ветврачи».
Засада дронов
Каждая поездка за животными — серьёзный риск, и самая главная опасность — это дроны. В паре с Евгенией в Курской области работает Дмитрий Иванов, у него есть боевой опыт на СВО. Он служил по контракту в ЧВК — управлял дронами. Познакомились они во время наводнения в Оренбургской области весной этого года, где помогали эвакуировать животных.
Знания и опыт Дмитрия, полученные на войне, не раз спасали жизнь волонтёрам. Например, в одном из домов была установлена растяжка — Дмитрий смог её снять.
«Когда я попала в Мариуполь, где шли бои, продвигалась вместе с военными, — вспоминает Евгения. — Метров 200—300 от нас падает снаряд, и это страшно. Но это была артиллерия, хоть как-то прогнозируемо по вылету-прилёту. А что сейчас творится… Риск в разы больше».
В поездках в Коренево и Глушково за безопасность отвечает Дмитрий, у волонтёров есть детектор дронов, а на машине — система РЭБ.
«Украинцы делают налёты по 10—15 дронов: ищут нашу артиллерию, — рассказывает Дмитрий. — Однажды мы попали прямо под них. Спрятались в руинах, за стогом сена рядом с крольчатником. Тогда от идеи продвигаться дальше мы отказались. В другой день собрали животных в районе магазина, заехали ещё на три точки — и уже на обратном пути попали под дроны. Я на больших скоростях заходил в повороты, петляли, петляли — и выскочили на дорогу. Видим: догорает армейская машина и солдатики показывают, что в воздухе «птицы». Включили систему РЭБ, проскочили. Дальше по полям, и там ждала вторая засада дронов. Вырвались на трассу, дёрнули на Курск. Переночевали там и выдвинулись в Донецк».
Были случаи, когда дрон наблюдал за тем, как Евгения кладёт животных в переноски и подкармливает тех, кто пока не рискует подойти. Неизвестно, был это дрон российских военных или украинских.
«Конечно, страшно, когда дрон летает возле тебя, а ты притворяешься частью кустика и понимаешь, что, если он тебя разглядит, жить осталось ноль секунд, — говорит Евгения. — Это очень страшно, когда ты находишься в регионе, который покрывают кассетами. Но страх — это не паника. Потому что паника — это шаг к смерти, причём такой резвый, большой шаг».
Возвращение к своим
Большинство котов, которых эвакуирует Евгения, крайне истощены. Главная задача — забрать, накормить, вылечить и вернуть хозяевам.
Периодически волонтёры останавливаются в Курсе, чтобы семьи могли прийти и найти своего питомца. Те, кого не забрали, отправляются в шестнадцатичасовой путь до Донецка.
В «Кошкином доме» каждого новенького фотографируют, присваивают ему номер, а потом выкладывают о нём пост в Telegram. И это действительно работает.
За два года Евгения вывезла с фронта и из приграничья около пяти тысяч животных. Из них 300 вернулись в свои прежние семьи. Некоторые остались в приюте, но большинство теперь живут у новых хозяев.
«Коты уже не боятся громких звуков, привыкли, — рассказывает Евгения о постояльцах котодома из Курской области, — они истощены, сильная обезвоженность, много блох, которые пьют кровь, и у животных анемия. У многих диарея, потому что едят они вообще непонятно что. Сложно очень выхаживать животных после многомесячной голодовки. Все они очень тянутся к людям. Некоторые даже при одном взгляде на них мурлычут».
Из котодома животные разъезжаются по всей стране. Их отправляют на поездах, а на месте встречают новые хозяева. «Самый главный у нас путешественник — котик, который уехал в Находку, — говорит волонтёр. — Туда была эвакуирована семья из Мариуполя, а их кот пропал во время серьёзного обстрела. Домой пришёл спустя несколько месяцев. У нас была заявка на розыск, мы его нашли и вернули в семью».
Нередко Евгении передают животных сами бойцы с передовой и просят отправить к своим родным.
«В любом блиндаже обязательно есть кошатник и собачник, — говорит волонтёр. — Каждую неделю с нами связываются ребята с ЛБС и просят вывезти их питомцев. Например, кот, который родился на позициях, все перекаты под Торецком (Дзержинск) он пережил с нашими бойцами. Теперь он отправился к семье в Мурманск. Обычно на горячих направлениях погрузка животных идёт с невероятной скоростью: хвать животину, тык в переноску, хлоп дверцей, прыг в машину и валить, мы — на выезд, ребята — в зелёнку, пока не накрыли».
Сейчас волонтёры пристраивают кошку с малышом, которые живут у военных в Артёмовске. Кошка умнейшая: ловит крыс и мышей, предупреждает об обстрелах. Волонтёры готовы вывезти семейство, хоть это и будет очень сложно, и отправить в любую точку России. Эта практика уже налажена.
Евгения продолжает работу в Курской области: передаёт оставшимся жителям еду для питомцев, устраивает места прикорма, куда постепенно начинают выходить испуганные коты. Позже их удаётся отловить. В приюте «Кошкин дом» почти не осталось мест для четвероногих беженцев. Тем временем волонтёры готовятся расширить географию поездок в сторону Тёткино и Суджи, когда там стихнут бои. А это значит, что в «Кошкин дом» приедут новички.
